Второй вариант — я могу активировать все свои защитные умения, и на пару минут связать боем одного из противников. Цербера и кошку — бросить на помощь хоббиту, авось втроем управятся со вторым врагом, а потом и меня спасут. Если успеют.

Третий — окружить нас Болотным Пузырем. Это даст почти минуту на… На составление плана? На отступление при помощи портала? Или на то, чтобы помахать этой парочке на прощание ручкой и пафосно самоубиться?

— Бес, держись за мной, — процедил сквозь зубы Топтыга.

Его колени подломились, и хоббит бросился прямо на врага, одновременно приседая. Не ожидавший такого маневра, воин запоздало махнул секирой, и багряный полумесяц пронесся над головой коротышки.

Сам же вор просто скользнул между ног Рубаки, и выпрямился уже за его спиной, прикрывая меня своим телом.

— Сука, он меня порезал!

Только теперь я заметил в руках Топтыги пару окровавленных кинжалов.

— Ну так заплачь, — спокойно отозвался Шур, усаживаясь на подоконник и с любопытством наблюдая за схваткой.

Точнее, за избиением.

— А ну-ка сюда иди! — рявкнул орк.

При этом он выставил вперед левую ладонь. И вперед устремилась цепь, до этого плотно обмотанная вокруг предплечья воина. Стальные кольца обвились вокруг пояса храброго хоббита, который не успел даже пошевелиться, и Рубака тут же рванул цепь, притягивая коротышку к себе на расстояние удара.

Который берсерк тут же и нанес своей жуткой секирой.

Я вскрикнул.

Топтыга охнул.

Полоска его здоровья стала короче почти наполовину. Судя по логу, берсерк одним ударом снес коротышке аж 240 Здоровья. У меня (я даже перепроверил) — всего 345 Здоровья. И 250 сможет принять на себя Щит Веры, да еще часть урона поглотит Железная кора. Итого жить мне максимум четыре-пять ударов — и это при условии, что не сработает крит, или этот шинкователь хоббитов не использует какое-нибудь убойное умение.

— Может, все же пойдете с нами по-хорошему? — раздалось со стороны окна.

— Фиг тебе! И тебе тоже — каждому по волосатой фиге!

— Отруби ему ноги, раз сам идти не хочет, значит, они ему не нужны, — приказал Шур напарнику.

— Перевооружение! — задорно крикнул хоббит и… пропал!

Чтобы тут же снова появиться между мной и растерявшимся орком. Вот только теперь это был совсем не тот уличный воришка, с которым я провел эти два дня.

Он… переоделся.

Во что-то иссиня-черное, кожаное, тисненое и золотыми рунами украшенное. Не знаю, что это был за комплект (низко надвинутый капюшон, маска, жилет, рубаха, наплечники, наручи, перчатки, штаны, сапоги — нет, я не смотрел сквозь него, а просто открыл окно сопартийца), но выглядел в нем хоббит очень эффектно… и опасно.

Из общей зловещей гаммы выбивался разве что огромный красный амулет-рубин на его груди, пара перстней да оружие, сменившее кинжалы.

Теперь Топтыга сжимал в руках… Змей! Самых настоящих, извивающихся и злобно шипящих змей!

— Вот теперь потанцуем, — почти пропел он, и бросился в атаку.

Ловко пригнулся, пропуская над собой стальной (или из чего там была сделана секира?) полумесяц, и вонзил своих… эм… змей… в открывшийся под удар бок противника.

Полоска здоровья Рубаки просела едва ли на одну десятую, но зато сменила цвет с красной на ядовито-зеленый. Это означало, что персонаж отравлен.

— Ишь-ты, кусается! — рассмеялся орк.

Он вытянул вперед руку, и короткий удар цепью прямо в грудь отбросил хоббита на несколько шагов назад, но тот даже не упал.

Берсерк схватил с пояса какое-то зелье и залпом его осушил.

И выражение его лица стало каким-то… растерянным?

— Этот дот не снимается, — любезно пояснил Топтыга, — Пропадает сам со временем… Или уже после смерти.