– Я сейчас выйду. Подъехай к углу дома.

Потом он выбежал в прихожую, стал обуваться.

– А ты куда? – спросила жена.

Ее любопытство порой было невыносимым.

– Заткнись. И спи, – крикнул он ей из прихожей и торопливо вышел.

«Волга» стояла возле угла дома, только теперь на ее крыше не было светящегося знака, обозначающего, что это машина такси.

Заславский подошел, быстро сел в машину.

– Нельзя дать этой шлюхи уйти. Хотел ее прикончить дома, да жена проснулась. Помешала, – сказал Заславский.

Сидящий за рулем «Волги» рыжий парень, достал из бардачка пистолет.

– Сейчас мы ее сделаем тут, – сказал он, выезжая из темного переулка на проезжую часть улицы.

Анжела перешла на другую сторону улицы, направившись к скверу. Сейчас бы самое время, забрать деньги и свои вещи и вон из города, и сколько бы Поздняков ее не уговаривал, она не вернется. Вряд ли Дима простит ее.

Она увидела человека. Тот гулял с собакой. Анжела подошла к нему. Из темного переулка выехала машина с включенными фарами, она как будто искала в темноте кого.

– Меня, кажется, хотят убить, – сказала себе Анжела. Страха теперь она не испытывала. Скорее, чувствовала обреченность. Жизнь теперь ей казалась ненастоящей, как иллюзии, как грезы, которые можно себе придумывать. Реальность в них одна – смерть, потому что она неизбежна.

Достав из сумочки салфетку и губную помаду, написала на ней номер и попросила удивленного человека немедленно позвонить по этому номеру.

– А что передать-то? – опешил тот.

– Скажите, что меня убили, – сказала Анжела и пошла по тротуару.

Жена не понимала, что происходит, как всегда приставала с расспросами. Заславский ее не жалел. Последние десять лет, когда она не могла ходить, стали для него сущим адом. Но особенно невыносимым было ее любопытство. И была еще одна деталь, из-за которой Заславский не мог ее оставить в живых. Ее подчерк был здорово похож на каракули Чернова. Вряд ли Курепин будучи отсюда за столько километров мог знать, что Валентин Чернов убит. Но Заславский подозревал, что бывший водитель мог знать более подробно о портсигаре, указывающим на то, где теперь находятся похищенные из поезда золотые слитки. Надо было Курепина как-то вызвать в Москву. И Заславский попросил жену от имени Валентина Чернова написать Курепину письмо.

С третьей попытки у нее получилось, причем так, что подделку могла различить разве что экспертиза. И все бы ничего, но любопытная супруга стала приставать с расспросами по поводу того, кто такой этот англичанин мистер Пит.

– Сколько прожила с тобой и не подозревала, что у тебя есть знакомые в Англии, – назойливо брюзжала жена.

– Это не мой знакомый, а знакомый одного моего приятеля, – сказал ей тогда Заславский.

– А кто такой этот Валентин Чернов от имени которого я пишу письмо? Он жив? – приставала любопытная супруга, словно подозревая Заславского в чем-то нехорошем.

– Боже мой, – вконец теряя терпение, произнес Заславский. – Да что ж этому Чернову сделается. Он жив и здоров, – соврал он тогда ей, лишь бы отцепилась.

И теперь, когда уже все было готово к тому, чтобы навсегда покинуть квартиру, он подошел и взяв стул, сел рядом с женой.

Она как будто догадалась, что он задумал и ее глаза сделались влажными.

– Мы столько лет прожили вместе…

Заславский отвел взгляд в сторону.

– Извини, но у меня нет другого выхода, – сказал он виновато.

Давно он не видел такой улыбки на лице жены.