Он ведь едва не потерял Шарлотту. И Ханну.

Стиснув челюсти, он присел перед поверженным врагом. Бишоп и Рейносо стояли позади него, наблюдая за происходящим с суровыми лицами.

Лиам постучал плоской стороной лезвия по раскрытой ладони, край ножа сверкнул.

– Есть только один способ все закончить. Сколько страданий ты вытерпишь, зависит только от тебя.

– Иди к черту! – В неприятеле еще теплился огонь, но он уже угасал. Его кожа приобрела пепельный оттенок, круги под глазами напоминали угольные пятна.

Они связали его лодыжки паракордом из повседневного футляра Лиама, а руки – парой наручников, выданных Рейносо.

На теле похитителя появилось три новых отверстия. Одна пуля пробила мясо в верхней части правого плеча. Вторая засела в верхней части бедра, пропустив бедренную артерию. Третья пуля застряла над его промежностью, в паху.

Ханна проделала чертовски хорошую работу.

Эвелин перевязала раны нападавшего, чтобы замедлить кровотечение. Она использовала полоски, нарезанные из простыни, а не дорогие бинты, антисептик или антибиотики.

– Моя работа – исцелять. Дарить жизнь, а не забирать ее. – Она посмотрела на Лиама ровным взглядом. – Учитывая это, во время кризиса мы проводим сортировку и концентрируемся на тех, кого можем спасти. Я ничего не могу сделать, чтобы спасти этого мужчину. Ты понимаешь?

Лиам кивнул.

– Да, мэм.

Ее голос понизился. Глаза сверкнули гневом и холодом.

– Ты, впрочем, не связан этой клятвой.

По расчетам Лиама, у их пленника оставался час до того, как он вырубится. Он уже мертвец. И он знал это.

– Ты собираешься его пытать? – Лица Бишопа помрачнело, а цвет стал восковым. Он казался физически больным.

Лиам взглянул на Бишопа.

– Мы знаем, что он виновен. Нет никаких сомнений. Это наша единственная возможность получить важные сведения. Тебе это известно. – Он повысил голос. – Если он скажет правду, я его не трону.

Бишоп провел рукой по своей шевелюре и покорно вздохнул.

– То, что я знаю в голове, и то, что чувствую в сердце, – две разные вещи. Это неправильно.

Лиам чувствовал себя прекрасно, но он не сказал об этом. Он предоставил Бишопу выход.

– Почему бы тебе не связаться по рации с Перес и не присоединиться к ее группе реагирования? Убедись, что вокруг все чисто.

Бишоп кивнул, на его лице появилось облегчение. Он повернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Бишоп был благородным человеком. Лучшим человеком, чем Лиам. Возможно, этот момент потом будет преследовать его в кошмарах, но он мог с этим смириться. Это нужно сделать, чтобы защитить людей, которых он любил.

Лиам перевел взгляд на Рейносо.

– Ты в деле или нет?

Бронзовая кожа Рейносо выглядела заметно бледнее, но он не дрогнул. Шеф полиции был тверд как скала.

– Делай то, что должен.

Лиам вернул свое внимание к пленнику.

– Кто и зачем тебя послал?

– Я ничего вам не расскажу…

Лиам наклонился вперед и ткнул кончиком ножа в раненое плечо мужчины.

Пленник застонал.

Лиам продолжал свою работу. Через несколько минут враг корчился от боли.

Лиам отступил назад.

– Давай начнем с чего нибудь попроще, а? Как тебя зовут?

– Дженкинс, – ответил пленник.

– Так то лучше. Кто ты?

– Наемник.

Лиам кивнул. «Зиг Зауэр» М17 и карабин М4 врага состояли на вооружении армии. Он вел себя как бывший военный

– Как вы прокрались за периметр?

Рот Дженкинса сжался в тонкую линию.

– Как ты проник внутрь?

– Иди в задницу.