Тогда ему выпало ночное дежурство по отелю «старшим, куда пошлют». Тидди, как он уже знал, была аудитором, причем хорошо оплачиваемым, какой-то нефтяной компании и работала главным образом по ночам. Покончив со своими служебными обязанностями, она обычно перекусывала в кафетерии отеля Уже перед самым рассветом, затем просила вызвать ей такси, чтобы оно отвезло ее домой. И случилось так, что в ту ночь вызывать ей такси выпало Митчу.

Это была цветущего вида молодая женщина с окрашенными в пшеничный цвет волосами и слегка веснушчатым носиком. Ее строгая одежда все же предостаточно оставляла для всеобщего обозрения такого, на что стоило посмотреть. И пока они вместе поджидали такси, Митч поймал себя на том, что пялится на нее во все глаза. Но моментом позже понял, что и она внимательно его разглядывает зелеными глазами из-под длинных ресниц. Смутившись, Митч был уже готов потупить взгляд, как вдруг эти глаза дважды моргнули, носик мило сморщился, а она на него... зарычала. Да, именно зарычала!

— Г-р-р-р, — произнесла Тидди. — Р-р-раф-ф!

— Ч-ч-что? — опешил он.

— Г-р-р, воуф! — раздалось в ответ. — Воу-боу!

Митч был не из тех, кому надо тыкать куском пирога под нос, чтобы дать понять, что принесли десерт. Едва узнав номер ее телефона, он тут же нагрянул к ней на квартиру, образно говоря, с тарелкой и вилкой наготове, и со всем пылом заявил, что не прочь разделить с ней постель. Тидди с притворной застенчивостью возразила:

— Я приберегаю свои прелести для муженька. Мне представляется, что если мужчина покупает товар, то он вправе рассчитывать, что им до него никто не пользовался.

Митч заявил, что им ничто не мешает продолжить обсуждение этой темы, лежа в постели, но Тидди отрицательно покачала головой с копной волос пшеничного цвета.

— Ты ведь не хочешь ограбить моего будущего мужа, польстившись на то, что принадлежит ему по праву?

— Ну, посмотри... — Митч нахмурился. — Если ты так к этому относишься, то почему же ты...

— Я подумала, что тебе, возможно, интересно взглянуть на предлагаемый товар, — объяснила Тидди. — Ну как ты можешь заключить сделку, не зная, что тебе предлагают?

— Ух! Что? Хм... — У Митча перехватило дыхание.

— Но пожалуйста, обращайся с осторожностью, — промурлыкала Тидди, стыдливо снимая домашний халат. — Ничто из того, что ты увидишь, возврату не подлежит.

Чокнутая? А то как же! Другого и не скажешь! Митч и сам чувствовал себя чокнутым, когда она проводила его до двери, вежливо пожелав хорошенько отоспаться за день. Выспаться? Да Бога ради, как вообще можно было заснуть после того, как он столько увидел и ничем не попользовался!

Митч еще никогда не чувствовал себя настолько выбитым из колеи и в таком бешенстве. Ну, и... польщенным. Перед ним — а в этом сомневаться не приходилось — была девушка экстракласса, скорее даже женщина, которая, помимо прелестей от плеч и ниже, имела еще и голову, и в ней достаточно ума, чтобы знать себе цену. Такая женщина конечно же могла бы заполучить любого мужчину, однако почему-то предпочла его — парня, который, по сути дела, ничего из себя не представляет. Так, по крайней мере, все это выглядело. А как, скажите на милость, можно закрыть глаза на такой факт?

На следующее утро Митч снова оказался в ее квартире. Готовый почти что сдаться, он пытался выяснить причину ее поведения по отношению к нему и ее желания женить его на себе. Но ответ — вернее, никакого ответа — был один и тот же: «Потому что ты мой сладенький, мой единственный душка».

— Но ты же даже не знаешь меня толком! Впервые увидела всего-то несколько дней тому назад.