Дежурный пост.
- "Большой"?
- Появился. Ищет вас. Ведено - немедленно.
- Быстренько подошли пару ребят, - сказал Данил.
- Куда?
- Откуда я звоню. Пусть сидят здесь и прохлаждаются. Могут
быть гости. Если гости - мопсики, ребята тихо сидят на хате у
друга и пьют пиво. А если забредет какой зеленый, что вполне
вероятно, его нужно будет аккуратно упаковать и сдать мне. Только
пусть не ловят хохотальником воробьев, если придет зеленый, он
будет не лопух. А посему подбери кого пообстоятельнее...
И положил трубку. Подумал, что насчет "мопсиков", то бишь
милиции по их нехитрому коду, он мог и перебрать. Вряд ли они так
быстро установят, что покойному гражданину Ивлеву принадлежала
именно эта квартира - или это уже знает тихарь, внедренный ими в
"Интеркрайт"? Поди догадайся, что именно он знает, коли поневоле
приходится обращаться с ним, как с хрустальной вазой времен
Ренессанса...
Глянул на часы. Половина двенадцатого. Глаголев дома никак не
может оказаться, посему стоит рискнуть...
Набрал номер. Трубку сняли на третьем гудке:
- Да?
По этому одному короткому словечку Данил не смог отличить на
слух маму от дочки и потому вежливо спросил:
- Скажите, пожалуйста, это баня?
- Это раздевалка, а баня аккурат через дорогу, - столь же
вежливо проинформировал его чуточку хрипловатый Ларин голосок. -
Говорите смело, мистер Бонд. Верная агентесса дома одна-
одинешенька.
- Ну, гутен таг, фройляйн...
Она преспокойно ответила длинной немецкой фразой, из которой
Данил не разобрал ни черта, поскольку владел лишь английским в
обоих вариантах - классическим британским и вульгаризированной
"штатовской мовою".
- Стоп, стоп, - прервал он. - Пошутили, и будет. Нужно
увидеться.
- Опять халтурка?
- Вполне возможно. Ты не занята?
- Ну чем заняться летом примерной школьнице? Где обычно?
- Да. Часов в восемь, устроит? В верхнем баре.
- Полностью, шеф.
- Если я задержусь, они там будут знать.
- Понятно. Учту. Кстати, шеф, вы мистера Ивлева сегодня не
видели?
- Да нет...
Вообще-то он сказал чистую правду - то, что он видел час
назад, не было уже никем ничем. Так, пустая оболочка...
- Если узрите, скажете, что он мне нужен. Пусть звонит.
- Ага. Всего?
- Всего.
Данил положил трубку, потер лицо левой ладонью и долго сидел,
g`jp{b глаза. Кажется, впервые он пожалел, что полтора года назад
во все это ввязался.
Многие старательно высмеивают "предчувствия" и "озарения", но
только не люди профессии Данила, пусть даже профессия вроде бы
бывшая теперь. Проявляется это по-всякому: кто пересаживается
подальше от места, куда через пять минут шлепнет горячий осколок,
кто совершенно точно предчувствует завтрашнюю свою смерть. И
многие, очень многие (пусть даже сами не умеют облечь это в
членораздельные слова) совершенно точно знают, когда подступает
время Крупных Неприятностей. |