Однако я отвлекаюсь. Тем временем загадочный доктор начал исповедоваться:

— Понимаете, у меня молодая жена, ей двадцать четыре года. Мне, для сравнения, сорок три…

Я, мило улыбаясь, вставила:

— Ну что вы, ни за что на свете не подумала бы, хотя, конечно, — это самый цветущий возраст для мужчины! И вы, вообще, действительно так уверены, что у вас есть какие-то основания полагать, что ваша жена?..

— Я уверен в этом на сто процентов, — убежденно сказал он. — Мне только надо точно знать, кто он, где они встречаются, как давно это продолжается, вообще все-все.

Я закивала: понимаю, понимаю! Владимир Целиков, высказавшись, уставился на стену своими желтыми глазами с точками-зрачками, в которых сверкали молнии. Могу себе представить сцену расправы над неверной супругой и ее незадачливым хахалем! Может, зря я в это ввязалась? А то и мне достанется под горячую-то руку. Знаю я, как это бывает, — супруги помирятся, а Тане Ивановой достанется за добытую информацию. Ох и скользкое дельце. И не особо интересное к тому же.

— Мы живем вместе вот уже шесть лет, у нас сыну четыре года — хотя это все неважно, — продолжал он. — Вам надо проследить все ее маршруты — у нее точно кто-то есть. Я знаю! Причем желательно все это как-то зафиксировать: фотографии, пленка, видео!

— Опишите, как обычно протекают ваши будни, когда вы бываете дома, где и как она работает, чем занимается, — попросила я.

— Жена, ее зовут Соня, работает в юридической фирме «Элком», стажируется как адвокат — юрист она там, в общем. Иногда ведет защиту в суде. — Нежданный клиент замолчал и снова уставился в одну точку.

— Вы думаете, ее… связь находится именно в этой области — ее работы, так сказать?!

— Честно говоря, не знаю, — подумав, ответил новоиспеченный Отелло. — Я вот и прошу вас разобраться. Она работает… примерно до пяти часов, никогда не задерживается. Я прекрасно знаю всех ее сослуживцев — думаю, они исключаются. Мы оба уходим утром в восемь часов, собираемся после пяти, наш сын проводит полный день у бабушки.

— На чем же основываются ваши подозрения? — спросила я. — Если я правильно поняла, место работы вашей жены вы исключаете, может, она еще где-то бывает?!

— Не знаю, может, и бывает. У нее ведь свободный рабочий график — целый день она куда хочет, туда и ходит. Часто по подружкам. Но я знаю точно — у нее кто-то есть, иначе я не стал бы вас беспокоить! — заключил Владимир со смущенной улыбкой и полез во внутренний карман пиджака.

Он извлек на свет божий несколько фотографий и два адреса: один указывал мне местожительство их семейства, другой — координаты фирмы, где работала Соня. С одной фотографии на меня глядела широко распахнутыми черными глазами изящная женская головка с очень пикантными чертами лица: вздернутый носик, приподнятые брови и губки, которые вполне могли бы послужить эталоном для реклам губной помады. Словом, это была очень хорошенькая женщина с несколько капризным выражением лица. Я поняла, что это была жена моего клиента Соня.

Вторая фотография изображала молодую адвокатшу в рост, и я имела возможность убедиться, что Соня также обладала и хорошей фигурой и вообще была очень изящной. Ее головка с гладко причесанными черными волосами покоилась на прямо-таки лебединой шейке. Третья фотография изображала все семейство в полном составе: Владимира, Соню и их симпатичного мальчугана.

— Пусть это будет у вас, — Целиков протянул мне фотографии. — А это задаток, — он достал из бумажника двести долларов.

— Хорошо, тогда я сегодня же начинаю работать! Думаю, скоро все узнаю.