Реакция Иванова была решительной:

– Чудно. Давай их сюда! Сию же минуту!

Прошло полчаса.

За это время товарищ специальный уполномоченный успел высербать ложечкой две чашки крепкого черного чая с черничным вареньем (в третьей как раз набирал силу водоворот чаинок и ягод). А товарищ Александра – переговорить по Х-связи с десятком незнакомых и скверно соображающих людей.

Наконец взмыленная, как призовая лошадь, она вновь предстала перед подобревшим начальником.

– Ну что там твои гаврики?

– Сэнсэй Накамура изволил… отбыть… в чертоги богини Тирамису, – произнесла Александра с казенной скорбью в голосе. Актриса из нее была так себе.

– А этот… киприот?

– Категорически отказался куда-либо лететь. У него, видите ли, клиническая Х-фобия и справочка есть.

– А надавить?

– Не стоит. Ему сто два года, о чем я лично раньше не подозревала.

– Другие варианты?

– Другие варианты уперлись в проблемы с логистикой из-за обязательного режима конвоев. Я посчитала, что даже профессор Павел Северов из Новороссийска-на-Дарье сможет достигнуть нас лишь спустя сорок часов… Если это время вас устраивает, я его вызову.

– А поближе кого-нибудь нет?

Александра опустила глаза.

– Есть один вариант, но вы будете недовольны.

– Чем именно?

– Обтекаемо говоря, человеческими качествами.

– Это что, очень необязательный и сильно пьющий черный пацифист из Сан-Франциско?

– Нет, это непьющая, но своенравная, неуправляемая и адски острая на язык профессорша.

– Как ее зовут?

– Афина.

Товарищ Иванов присвистнул, дескать, «вот это имечко!»

– Ей отец дал, ярый поклонник античной культуры.

– А фамилия?

– Железнова, – нехотя ответила Александра.

– Родственница?

– Сестра. Сводная. По линии отца. Афиной он ее назвал на спор с другом, преподавателем древнегреческого в университете.

– А что, это забавно! Чрезвычайно забавно! – оживился товарищ Иванов. – Я даже и забыл, что у тебя есть сестра… И про батюшку твоего никогда не думал в таком контексте… Фотография есть?

– Чья?

– Да богини твоей… Афины.

– Имеется, – Александра протянула спецуполномоченному свой планшет.

С матового экрана на товарища Иванова взглянула молодая женщина лет тридцати с узким длинным лицом закоренелой вегетарианки, римским носом и густыми вьющимися волосами до плеч. Тяжелые кудри были схвачены на лбу затейливой кожаной повязкой.

На женщине была линялая спортивная майка с надписью «Олимпиада 2620», так что развитые мышцы шеи и плеч можно было вот так очень запросто разглядывать… Необычного колера изумрудно-ореховые глаза женщины глядели прямо на зрителя. И в глазах этих светились несредний ум, а еще женское превосходство, а еще печаль, нередкая спутница несреднего ума.

– Немедленно зови! – потребовал Иванов.

– Видите ли, есть проблема. Афина – особа крайне самостоятельная и в чем-то даже избалованная… Ей надо что-то пообещать, иначе она не согласится.

– Ну так денег ей пообещай! Зарплаты у научных работников Российской Директории, конечно, неплохие, особенно в сравнении с иными другими державами, но от премиальных наши невтоны и катоны обычно не отказываются, хе-хе…

Александра покачала головой.

– Денег у нее более чем достаточно.