– А какие чувства я испытываю к нему? Вы когда-нибудь над этим задумывались?

– Его пылкая любовь, на которую вы не можете ответить, поскольку уже помолвлены, ставит вас в неловкое положение.

Леонора рассмеялась. Однако смех ее был каким-то неестественным.

– Вы очень осторожны в своих высказываниях, – заметила она. – Видите ли…

Она выдержала паузу, в течение которой успела загасить недокуренную сигарету и взять новую, а потом продолжила:

– Все это время я видела в вас своего противника. Но сегодня вечером мое отношение к вам изменилось. Дело в том, что мне нужен человек, которому можно было бы довериться.

Эмма тяжело вздохнула.

– Сеньора, боюсь, что с ролью вашей наперсницы мне не справиться, – ответила она.

– Но мы же обе – женщины. Не так ли? Только вы англичанка, а я испанка. В тех вопросах, которые нас волнуют, мы друг друга можем отлично понять. Например, в любви, в желании выйти замуж…

– Но я в этом совсем не уверена, – медленно произнесла Эмма. – Мы в Англии скорее откажемся от брака, нежели от любви. Мы считаем, что брак и любовь понятия неразделимые. А для вас, похоже, брак важнее.

Леонора обиженно поджала губы:

– Вы думаете, что мы не желаем брака по любви, как вы? Вот здесь вы абсолютно не правы! Просто испанские женщины реалистки. Они прекрасно понимают, что их обязанность – быть при муже.

– Даже при нелюбимом?

– Если предложение сделал ей не тот, кого она любит, то да. Любовь проходит, а брак вечен.

– Но брак без любви невыносим для них обоих! – воскликнула Эмма.

– Что ж, супругам надо уметь терпеть, приноравливаться, идти на компромисс, – пожав плечами, ответила Леонора. – Опасность для женщины заключается в том, что со временем она может понять, что цена, которую ей пришлось заплатить, выйдя замуж за нелюбимого, слишком высока. Но это… – Она бросила взгляд на Эмму и резко произнесла: – Вы понимаете, что мы сейчас говорим не о женщинах вообще, а об одной конкретной женщине? То есть обо мне?

Девушка, не в силах угадать, что нужно от нее сеньоре де Кория, некоторое время молча смотрела на нее. «Возможно, что она хочет вызвать к себе симпатию и попросить меня о помощи», – подумала Эмма.

– Сеньора, я вас не понимаю, – наконец произнесла она. – Вы хотите открыться мне?

Леонора сделала глубокий вдох.

– Да, конечно, – кивнула она. – Мне нужен тот, с кем я могла бы обсудить новую для меня перспективу. Я как раз начала о ней говорить, но прервалась. Так вот что мне хотелось вам сказать. Если у женщины появляется возможность выйти замуж по любви, то опасаться ей совершенно нечего. И эта женщина как раз я. Вы поняли меня?

– Вы любите Рамона Галатаса и теперь, когда он стал богатым, собираетесь стать его женой?

– Вот именно. Я никогда не любила Хайме де Кория, но знала, что с ним ни в чем не буду нуждаться. Хайме догадывался об этом и постоянно меня ревновал. Перед смертью он, движимый ревностью, составил такое завещание, что я, соглашаясь на второй брак, должна была делать выбор между богатством и любовью. Но вам, наверное, это уже известно от Пилар.

– Да. Она вас, сеньора, всегда за это очень жалела. И я тоже. Но думаю, что я бы на вашем месте выбрала любовь.

– Вы так думаете. Но вы не знаете, что такое быть богатой, а потом неожиданно оказаться в нищете. Поэтому в браке с Марком Трайтоном я видела для себя решение всех проблем. Но это было до сегодняшнего вечера. А теперь… – тон Леоноры сразу смягчился, глаза затуманились, – когда у меня есть Рамон, я могу выбрать любовь.