Питер обернулся:

— Это идея. Лорна, позвони ему и расскажи, что случилось.

— Я не думаю, что могу… — начала Лорна и замолчала.

Было невозможно найти причину, по которой она не могла бы попросить Джимми о сочувствии и помощи. Глядя в глаза Питера, который искал у нее защиты, она не могла сказать ему в присутствии Бет и Майкла, что не желает разговаривать с Джимми.

Не время думать о себе и своих чувствах теперь, когда на карту поставлена судьба брата. Она должна помочь — мальчик в беде.

— Хорошо, — сказала она неохотно, — я ему позвоню.

— Это будет превосходно! — воскликнул Питер. — Я знаю, Джимми сделает все, что сможет, для меня. Он такой славный малый, его все любят.

Лорна пошла к двери. Она знала, что Майкл заметил ее нерешительность, даже если дети не обратили на это внимание. Интересно, что он подумал.

Борясь с чувством горечи и обиды, она сняла трубку. Отвращение и омерзение, которые испытала Лорна утром, снова захлестнули ее. Она крутила диск телефона и снова вспоминала о Салли, которая здесь, на этом самом месте, набирала номер Джимми. О лжи, которой был покрыт ее отъезд; об удовлетворении, которое Салли должна была чувствовать, когда забирала Джимми из усадьбы и увозила его в Лондон.

Она вспомнила свои собственные чувства в тот уик-энд. Из памяти всплыли медленно тянувшиеся часы, которые она считала до возвращения Джимми, теперь она спрашивала себя, приняла бы она Джимми с таким пылким восторгом, если бы знала тогда, как провел он тот уик-энд?

Наконец ответил коммутатор. Она назвала имя и номер телефона Джимми, и ей велели ждать вызова. Когда она закончила разговор, Майкл вышел из гостиной.

— Я поднимусь к Пеке, — сказал он. — Ты хочешь на нее взглянуть?

— Конечно, хочу.

— Подожди минутку, я тебя позову.

Лорна поднялась за ним по лестнице и остановилась на площадке. Как я могу думать о своих отношениях с Джимми, рассуждала она, когда Пеке так больна и страдает?

Майкл взял ее за руку и повел в спальню к Пеке.

— Она еще не совсем пришла в себя, — сказал Майкл. — Я сделал ей еще укол морфия.

Жалюзи были опущены, в комнате было темно, и в воздухе витал тошнотворно-сладкий запах эфира. Медсестра поднялась со стула, стоявшего рядом с кроватью, как только они вошли, в дальнем углу комнаты виднелась фигура второго врача. Он собирал инструменты в кожаный чемоданчик.

Пеке неподвижно лежала на маленьком белом деревянном топчане. Она выглядела такой маленькой и юной. Лорна почувствовала, что ее захлестнули жалость и нежность. Она чувствовала себя так, будто здесь лежал ее собственный ребенок. Лорна присматривала за Пеке так долго, что не воспринимала ее как почти взрослую девушку; для нее она оставалась ребенком, которому больно и который нуждается в ее любви и заботе. Она наклонилась и поцеловала руку Пеке, лежащую на простыне.

Через минуту Майкл увел ее из комнаты.

— С ней все будет хорошо, — успокоил он Лорну, — не нужно беспокоиться.

— Что мне теперь делать? — горячо спросила Лорна. — Я не должна была бросать их! Это я во всем виновата. Они с Бет опаздывали в школу, так что не видели, куда бегут. Если бы я была здесь, они бы собрались вовремя и аварии никогда бы не произошло!

— Это абсурдный аргумент, — сказал Майкл довольно грубо. — Ты должна жить своей жизнью, а они своей. Ты не можешь всю жизнь их нянчить. То, что произошло, — большое несчастье, но в нем нет твоей вины.

— Я не должна была уезжать, — упрямо твердила Лорна. — Ох, Майкл, почему ты позволил мне уехать?

Она говорила жалобно и не пыталась скрыть выражения своих глаз.