— Знаешь, давай-ка лучше завезем фотографию сегодня.

С тех пор как Эмили подсунули под дверь конверт с ее фотографией у церкви, она все время носила в кармане сотовый. И теперь, достав его, решила позвонить бабушке. Эмили прочитала последний из дневников Джулии Гордон, и у нее возник вопрос, на который бабушка, возможно, знала ответ.

Из одного из дневников она узнала, что вторая жена Ричарда Картера в 1900 году родила девочку. Поэтому запись от 1911 года ее немного озадачила. В ней Джулия Гордон писала:

Лавиния пишет, что очень рада возвращению домой, в Денвер. За год ее дочурка вполне оправилась после потери отца и чувствует себя хорошо. Сама Лавиния признается, что испытала большое облегчение. Должна заметить, что она, взявшись за перо, была на удивление откровенна. Она написала, что Дуглас порой внушал ей неподдельный страх. Она считает, что его смерть была для нее благословением небес, она освободила Лавинию от уз брака и дала ее дочери возможность расти в более теплой и дружественной среде.

Эмили откинула крышку аппарата. Бабушка сняла трубку почти сразу.

— Бабуля, — сказала Эмили, — можно я тебе кое-что прочту? Никак не могу разобраться.

— Конечно, дорогая, читай.

Эмили прочла отрывок из дневника Джулии.

— Почему она называет его Дугласом? Ведь его звали Ричард.

— А, это... Его имя было Дуглас Ричард, но в те времена мужчину, которого называли так же, как отца, часто звали вторым именем. Жених Мадлен был Дугласом Ричардом-третьим. Насколько я понимаю, его отец был видным мужчиной.

— Он был видным мужчиной, прожившим всю жизнь с женой-инвалидкой. Бабуля, ты мне очень помогла! Я тебе завтра обязательно позвоню.

Эмили выключила телефон.

— Убийцей был не молодой Дуглас, — произнесла она вслух. — И не его кузен Алан. Убийцей был его отец. А когда он умер, его жена с дочерью переехали в Денвер.

Денвер! И тут все встало на свои места.

— Уилл Стаффорд вырос в Денвере. Его мать жила в Денвере! — сказала Эмили.

— Так оно и есть, — шепнул ей на ухо Уилл. — Я вырос в Денвере.

Эмили не успела даже пошевелиться. Ее тело обвила веревка, и Эмили оказалась привязанной к креслу.

Заставь его говорить с собой, настойчиво требовал внутренний голос. Пусть болтает подольше! Полицейские держат дом под наблюдением. Кто-то из них может позвонить в дверь, и, не дождавшись ответа, они дверь взломают.

Уилл Стаффорд сорвал с лица маску. Расстегнул куртку, снял спортивный костюм. Под ним оказались старинная рубашка с высоким воротником и галстук-ленточка. Широкие лацканы старомодного темно-синего костюма подчеркивали ослепительную белизну накрахмаленной рубашки. Волосы у него были зачесаны на косой пробор и откинуты назад. На верхней губе он нарисовал тоненькие усики.

— Позвольте представиться, мисс Грэм, — сказал он и коротко кивнул. — Я — Дуглас Ричард Картер.

Только без паники, велела себе Эмили. Иначе все кончено. Чем дольше ты продержишься, тем больше шансов, что появится полиция.

— Счастлива с вами познакомиться, — ответила она, стараясь скрыть охвативший ее ужас.

— Вы, разумеется, понимаете, что вам суждено умереть? Эллен Свейн ждет, когда вы присоединитесь к ней в могиле.

И голос у него другой, подумала Эмили. Он выговаривает слова четче, как будто даже с легким британским акцентом. Ну же, возрази ему! — приказала она себе.

— Но ведь с Эллен Натали Фриз, — выговорила она через силу.