Да уж, наблатыкалась, палит не хуже стрелка-мужчины. Кстати, винтовка ей разонравилась почти сразу, когда учил ее стрелять. А вот с пистолетом она на ты. Коби, мой добрый друг с черной кожей, был всегда с ней рядом. Я всего лишь один раз ему сказал, чего от него хочу. С тех пор у меня не было повода для беспокойства. Он взял всю ближнюю охрану на себя. Конечно, еще есть периметр безопасности, который контролирует лично Яхон, но Коби это непосредственная линия обороны. Он всегда где-то незримо рядом, опекая моих детей и Оливию. Парни для своих семей давно нашли других людей, живем-то давно раздельно, а Коби со мной все эти годы. Он, по моему приказу, по-другому не хотел, вывез из Штатов свою семью и обустроил на острове Свободы, продолжая нести службу. Вот же преданность у человека! Да, не удивлюсь, если он и сейчас где-то рядом, даже ругаться не стану, если увижу случайно.

Отдыхать – не работать. На ночь устроились в большой палатке и так сладко спали, что даже не заметили, как к берегу пристала посудина. Эти черти из охраны сдали нас Сереге, и тот при мчался. Хорошо хоть не будили, дождались, когда мы сами выберемся из палатки. Дети проснулись и захотели играть, вылез сам, выпуская их, и увидел картину маслом.

– А наши дети, значит, не хотят на необитаемый остров? – Яхон сидел с удочкой, рядом лежало несколько рыбешек, поймал уже. Его супруга сидела рядом на нашем шезлонге и наслаждалась солнцем.

– Ну, так и нашел бы себе остров, чего их, мало, что ли? – буркнул я. – Дорогая, тут опять нахлебники приперлись, рыбу нашу ловят.

– Можем заплатить! – фыркнула жена Яхона со смехом. Супруга у него еще та штучка.

– Так пристрели их, да и все! – раздался голос из палатки.

– Тогда у вас детей прибавится, придется еще и наших воспитывать, – парировал Серега, и все засмеялись.

Конечно, это были шутки. Моя детвора, напротив, обрадовалась компании хорошо известных им подружек и помчались по берегу, разбрызгивая воду. Нравится им вот так бегать, зайдут по щиколотку и носятся.

– Ты один или всех припер? – спросил я, садясь рядом с Сеней.

– Один, один. Ну, своих только прихватил и ушел.

– Как мне кажется, что мы недолго будем одни… – заметила моя супруга, выбираясь из палатки.

А спустя мгновение у Яхона заговорила рация. Мы переглянулись, и взгляды сошлись на Оливии.

– А что я?.. – натурально так удивилась девушка. – Вы на море посмотрите!

Твою в Бога душу мать! На горизонте маячило судно, причем большое.

– Кто это? – бросил Серега в рацию.

– Да хрен от нас кто сбежит, еще в Белоруссии доказали! – послышался голос Макса.

Яхта, а судно, прибывшее к нам, было именно яхтой, оказалась наша. Точнее, это была посудина Бурята. Спрятались отдохнуть, называется!

– Я вас всех когда-нибудь убью! – бросил я друзьям и упал без чувств…

Сколько я провалялся без сознания, не знал, но когда очнулся, рядом никого не было, а был я… Да в спальне своего дома на Кубе. Черт, что еще-то случилось? Осмотрев себя как мог, я стал подниматься с кровати, с удивлением понимая, что мне это причиняет дискомфорт.

– Это еще что за дела? – буркнул я сам себе, хотя и начал догадываться. Медленно, потому как ломило все тело, я добрался до туалета и, увидев себя в зеркале над раковиной, обомлел! На меня смотрело мое, но здорово постаревшее отражение, лет шесть, а то и восемь прибавилось. Уж я-то вижу и знаю себя, был-то постоянно молод, а теперь… Морщинки возле глаз, под серьезной щетиной уже не та упругая кожа щек. Да, а говорил тогда Хакер, что старение будет медленным…

– Эй, есть кто?

В ответ было тихо, и я насторожился.