Автомобили с американскими пассажирами припарковались во дворе. Потом там же поставили и оба «рейнжровера». Выезд со двора заблокировали еще двумя джипами, чтобы пленники не смогли внезапно прыгнуть в свои машины и сбежать.

Все вышли из автомобилей. Человек в длинном пальто сказал:

– Вам нечего бояться. Нам просто нужно кое о чем побеседовать с вами, а потом вы поедете дальше. – Затем он вошел в кирпичный дом.

– Он врет! – прошипел Рашид.

Их загнали в дом и велели снять обувь. Бандиты пришли в восхищение от ковбойских сапог Тэйлора. Один из них взял их и стал тщательно рассматривать, а затем передал другим, чтобы они тоже полюбовались.

Американцев отвели в большую пустую комнату с персидским ковром на стене, у которой валялись свернутые постельные принадлежности. В комнате горел какой-то светильник. Их заставили сесть кругом.

«Опять предстоит суд, как в Махабаде», – подумал Коберн.

Он все время наблюдал за Саймонсом.

Вошел мулла, самый большой и безобразный из всех, которых им доводилось видеть, и снова начался допрос.

От имени американцев говорил Рашид. Он изъяснялся на странной смеси фарси, турецкого и английского. Рашид предъявил документ, выданный ему в библиотеке города Резайе, и назвал имя зампреда ревкома Резайе. Кто-то отправился связываться с Резайе, чтобы проверить, не солгал ли он. Коберн недоумевал, как они собирались это сделать. Наличие керосиновой лампы в комнате говорило о том, что там не было электричества. Так откуда же у них может быть телефон? У американцев опять принялись тщательно проверять паспорта. В комнату постоянно заходили люди.

А что, если у них действительно есть телефон, забеспокоился Коберн. И что будет, если Дэдгар уже сообщил о них в ревком Резайе?

Может быть, будет лучше, если они действительно наведут справки. По крайней мере, хоть кто-то будет знать, что они здесь. Сейчас их могут убить, их тела бесследно исчезнут в снегу, и никто даже не узнает об этом.

В комнату вошел один из членов племени, вернул Рашиду документ с печатью библиотеки и стал о чем-то говорить с муллой.

– Все в порядке, – сказал Рашид. – Нас проверили.

Отношение к ним вдруг резко изменилось. Безобразный мулла превратился в сказочного добряка-гиганта и сердечно пожал руки всем американцам.

– Он приветствует вас, как дорогих гостей этой деревни, – перевел Рашид. Принесли чай. – Нам предлагают остаться здесь на ночь, – добавил он.

Саймонс повернулся к Рашиду.

– Скажи им, что мы никак не можем остаться, потому что на границе нас ждут наши друзья.

Появился мальчик лет десяти. Желая скрепить внезапно возникшую дружбу, Кин Тэйлор вынул фотографию своего одиннадцатилетнего сына Майкла и показал ее членам племени. Те очень разволновались, и Рашид объяснил почему.

– Они хотят, чтобы их сфотографировали.

Гэйден обратился к Тэйлору:

– Найди-ка свой фотоаппарат, Кин.

– У меня кончилась пленка, – попытался отвязаться от него Тэйлор.

– Кин, доставай свой чертов аппарат.

Тэйлор подчинился и вытащил свой фотоаппарат. На самом деле, у него еще оставалось три кадра, но не было вспышки. Здесь требовалась более чувствительная пленка, чем его. Ведь снимать-то придется при свете керосиновой лампы. Тем не менее, члены племени стали группой, подняли вверх свои винтовки, и Тэйлору ничего не оставалось, как щелкнуть их.

Просто не верилось, что все так обернулось.