— Дорогие, должно быть, — сказал Ривера.

— Не очень. У меня скульпторы знакомые, — ответил китайский парнишка. — Такие мотоциклисты у нас на улице живут.

— Фу в биотехе работает, — вставила бракованная клоунесса. — Он типа неприлично зашибает, легавый.

— Н-да, шикарно, — промолвил Ривера. У него на глазах эти кварталы при всплеске дот-комов превратились из ржавых трущоб с мастерскими и вкраплениями каких-нибудь этнических забегаловок в облагороженный улей профессионалов-хипстеров, расселившихся по перестроенным чердакам. Назад дороги не было. Район кишел такими вот детками, которые могли потратить эквивалент годового дохода Риверы на машину, которую будут выводить из гаража раз десять в год. И этот китаец явно из них же.

— Так вы этих людей не знаете? — Ривера показал на имена в ордере.

Стивен Вон покачал головой.

— Простите, ни разу не видел. Плату я отправляю в агентство. Можете у них проверить.

— Ну что ж. Простите, что потревожили.

— Ну что ж? — переспросил у Риверы Кавуто. — И все?

— Их тут нет, Ник. И эти двое не знают, где они.

— Но этого же недостаточно.

— Да? Не хочешь побеседовать наедине с вот этой Эллисон — может, что и выяснишь? — Ривера повел подбородком в сторону бракованной клоунессы.

С тех пор как они поднялись в квартиру, Кавуто старался, чтобы между ним и костлявой девчонкой постоянно кто-нибудь находился. Теперь же он посмотрел прямо на нее — и содрогнулся.

— Нет, наверное, на этом все. — Он повернулся и грузно сбежал вниз по лестнице.

— Ты бы проверил документы у своей подружки, — посоветовал Стиву Ривера. — Может, ты для нее недостаточно взрослый. — Повернулся и тоже ушел.

— Фу, Фу, — сказала Эбби. — Свалили. И не вернутся. Пошли в магаз.

— Эбби, а ты точно уверена? Жестоко же как-то. — Он похлопал по скульптурной паре, слившейся в поцелуе.

— Я как-то слышала, что сказала Графиня. Там как во сне. Они как бы плывут, все такие мирные и сонные. А главное — что они вместе.

— Ты уверена?

— У них — величайшая любовь всех времен. Им неправильно быть порознь, Фу.

— Ну а я думаю, надо их просто вернуть обратно. Мы же теперь знаем, что мой процесс действует, как надо.

— Как-нибудь.

— Сейчас.

— Графиня этого не хочет.

— Это неправильно.

— Ну как это может быть неправильно? Это же я придумала, а я их преданный и предпочитаемый клеврет и что не. Я правлю тьмой. — И она с разгону бросилась ему в объятия.

— Это, наверное, правда, — ответил он. — Ладно, пошли затаривать вещи для нашей уматнейшей квартиры.

Уильям вернулся в студию сразу после заката. В больнице он хорошенько отдохнул и отъелся, хотелось только глоток-другой доброго пойла. И еще его ужасно беспокоил Чет. Своим ключом Уильям открыл нижнюю пожарную дверь, поднялся, но на звонок в квартиру никто не ответил. И он сел дожидаться рыжую и ее парнишку. Должны принести ему бутылку.

Но не просидел и десяти минут, как снаружи замяукали. Сердце у Уильяма екнуло, и он распахнул дверь. На улице мурлыкал Чет — по-прежнему в красном свитере.

— Заходи, дружище. Я скучал по тебе, старик.

Уильям сгреб свою киску в охапку и занес на лестницу. Как только дверь закрылась, огромный бритый кот-вампир Чет впился хозяину в шею.