– Правда?

– С перцем и красным вином.

Она собиралась уже заметить, что как-нибудь надо попробовать, когда он добавил:

– Жаль, здесь негде хранить бифштексы.

Шина благодарила судьбу и за этот надувной блин. Посерьезнев, она сказала ему:

– Сегодня я по-настоящему поняла, как мне хочется жить.

Даже всплывший из закоулков памяти кошмар детства не смог заставить ее впасть в отчаяние и сдаться. Только здесь, свисая над пропастью на горном хребте, она осознала, какое это великое благо – жизнь. И вспомнив об этом, Шина опять ощутила в сердце холодный укол страха.

– У ужаса есть свой привкус, – сказала она. – Я об этом забыла.

– Забыла?

– Однажды мне пришлось испытать его. Я неожиданно вспомнила все там, наверху, во всех деталях, будто оно случилось минуту назад, хотя тогда едва умела ходить. Мы жили в старом трехподъездном доме. Той ночью я проснулась от кошмарного сна – мне привиделось, что за мной гонится кто-то страшный, и я побежала, спряталась на чердаке, а потом вылезла на крышу через чердачное окно. Полностью удалось проснуться только в тот момент, когда поскользнулась и начала катиться вниз. Я упала бы, пробив собой стеклянную крышу оранжереи, если бы не труба дымохода. Она остановила мое падение. Услышав мои крики, прибежали родители и сняли меня с крыши. – И сегодня она тоже звала их. Потом она звала Кэла. Но об этом Шина не сказала.

– Теперь, когда ты знаешь причину твоего головокружения, возможно, тебе удастся с ним совладать.

– О нет! Ни с чем я не совладаю. Просто теперь буду мучиться новым кошмаром. Скажи, что заставляет тебя подниматься в горы?

– Ответ очень прост, – сказал Кэл. – Потому что они есть. Брайн-Дэри всегда была здесь.

– Да, но никто из местных не пытается покорить Гималаи.

– Да, не пытаются, – согласился он.

– А может, всему причиной то, что большинство людей боятся высоты, – она лукаво улыбнулась, – вот поэтому и живут в долине. Там безопасно и тепло.

Он не удержался от ответной улыбки:

– Здесь тоже тепло и безопасно.

– Пока не откроешь дверь, – ответила она. – А сделаешь шаг за дверь – и ты в тумане, почти на самой вершине, где опасность всегда рядом.

Кэл встал и пошел к двери, и она испуганно вскочила, так резко, что стул ее опрокинулся:

– Ты ведь не собираешься выходить?

Он казался немного удивленным:

– Я иду в кухню, за бутылкой вина.

Она наклонилась, чтобы поднять стул:

– Думаю, это не лишне. Кстати, пить действительно очень хочется.

Она смотрела, как он на кухне достает бутылку, и думала: «Если бы ты вышел, я бы не осталась одна. Если бы ты вышел, я пошла бы следом, держась за руку».

Когда он вошел с бутылкой, она рассмеялась, и Кэл вопросительно посмотрел на нее:

– Не волнуйся, это не истерика. Просто раньше никогда еще не встречала мужчину, которого боялась бы отпустить.

– Не сомневаюсь в этом. – Лицо его оставалось невозмутимым и спокойным. – Но не волнуйся, вниз я доставлю тебя в целости и сохранности.

Немного погодя Шина предложила:

– Если хочешь, поработай. Кстати, если бы ты дал мне ручку и несколько листов бумаги, я вполне могла бы сделать то же самое.

Этим утром она начала работу над материалом, так что большинство интервью были свежи в ее памяти. Она сделала черновые наброски статьи, подчеркнула темы, требовавшие дальнейшего развития, и вопросы, которые еще предстояло задать.

Молчали оба, погрузившись каждый в свою работу.