Глава 16

Николас

Ребекка жадно хватает воздух, и я еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться над её реакцией. Я сокращаю пространство между нами, позволяя ей почувствовать, как она влияет на меня. Она целует мой палец, и моё тело тут же жаждет оказаться в ней. Ее зеленые глаза расширяются, когда я прикладываю к её рту большой палец. Она приоткрывает губы, и я скольжу пальцем внутрь. Не спрашивая, она сосёт его. Блядь. Её глаза закрываются, когда её теплый рот обхватывает мой палец. Стон срывается с её губ и от этого, мой член начинает пульсировать. Я больше не выдержу.

— Ребекка, ты меня убиваешь. Там моя семья, в ожидании десерта. — мой голос напряжен оттого, что вся кровь приливает к моему члену. Мне придется надеть фартук, чтобы скрыть свою эрекцию.

— Прости, я не знаю, что на меня нашло, — признается она, отодвигаясь и пытаясь обойти меня. Ее лицо краснеет от смущения.

— Я знаю. То же самое, происходит со мной каждый раз, когда ты входишь в комнату. — Я хватаю её за талию и целую. Сначала её губы сомкнуты, но затем она размыкает их, позволяя мне провести языком по нижней губе. Я скольжу руками под ее платье, а когда провожу языком по её шее, спускаясь вниз, а на обратном пути прокладываю дорожку из поцелуев, она с трудом дышит. Тихий стон Ребекки и чувство ее ногтей, вонзающихся в мои волосы, только поощряют меня.

— Николас?

Ее голос приводит меня в чувства.

— Что случилось, Бекка? — я отступаю назад, всматриваясь в ее покрасневшее лицо и в глаза, в которых отразилось желание.

— Ничего. Ничего не случилось.

Ее глаза следят за тем, как я отвожу рыжеволосый локон от ее милого личика.

— Я не поблагодарила тебя за то, что доставил меня в больницу, — выпаливает она. — Кэрол сказала, что ты был тем, кто отвёз меня туда, а я должным образом не поблагодарила тебя за то, что ты сделал.

— Шшшш.

— Ты пытаешься заставить меня замолчать? — смеется она.

— Я могу придумать способ и получше, чтоб заставить тебя замолчать.

— Держу пари, — говорит она, закатывая глаза.

— Николас? Ребекка? Вы, ребята, когда принесете десерт — эй, о...? — застенчивая улыбка появляется на лице Тристана, когда он натыкается на нас. — Твой отец и Эмили ждут десерт. Они угрожают устроить мятеж. — Тристан трет затылок, видимо не зная, что ещё сказать.

Ребекка краснеет, и я с неохотой выпускаю её из рук. Похоже, что каждый раз, когда мы остаемся наедине, длится это недолго. Я наблюдаю, как она приводит в порядок платье и берёт поднос с печеньем с кухонной столешницы. Тристан придерживает для неё дверь, которая разделяет кухню и столовую, когда она выходит.

— Ник, в следующий раз, дождись, пока твой отец с сестрой не уйдут, прежде чем соблазнять свою помощницу, — подмигивает он.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что ты придурок?

Тристан смеется.

— И я тоже тебя люблю, приятель.

Пристальный взгляд отца скользит по мне, когда я вхожу в столовую, неся кувшин с молоком. Не сказав ни слова, я чувствую странное напряжение, исходящие от него. Его взгляд переводится на Ребекку, а затем снова на меня. Паника распространяется в моей груди, когда его лицо становится красным. Он зол. Я ставлю молоко рядом с Эмили и занимаю место на противоположной стороне от моего отца. Его глаза неотрывно следят за мной.

— Ник, ты не собираешься есть печенья? — спрашивает Эмили.

— У него уже был десерт, — Тристан говорит писклявым голосом. Боковым зрением я вижу, как щёки Ребекки становятся ярко-красными от его слов.