|
Это тоже ничего не даст. Гвардейцы там будут, но их не будет видно. Мнимым садовникам нужно дать возможность проявить себя, раскрыться, у них руки должны быть, так сказать, развязаны, что бы ни было у них на уме, каковы бы ни были их планы. Главное - не дать этим планам осуществиться. А как только они скажут "а", мы их арестуем. - Это рискованно. Это рискованно для Рейча в первую очередь. - Приходится порой рисковать. Но тут ставка выше, чем чья-то жизнь, Дорс. - Это жестоко! Это бессердечно, в конце концов! - Ты думаешь, у меня нет сердца? Но даже если ему суждено разорваться, я буду думать о психо... - Не надо! - оборвала его Дорс и отвернулась, словно ей стало нестерпимо больно. - Я все понимаю, - ласково проговорил Селдон. - Но тебе туда нельзя. Твое присутствие будет настолько из ряда вон выходящим, что заговорщики могут заподозрить неладное и откажутся от выполнения задуманного. Дорс, - добавил он, немного помолчав: - Ты говоришь, что твоя задача - защищать меня. Это важнее, чем защищать Рейча, и ты это прекрасно понимаешь. Честное слово, я бы не стал этого говорить, но ведь, защищая меня, ты в первую очередь защищаешь психоисторию и все человечество. Это главное. А то, что я знаю из психоистории, в свою очередь диктует мне, что я во что бы то ни стало должен сберечь наш центр, сберечь любой ценой, и именно это я и хочу сделать. Понимаешь? - Понимаю... - прошептала Дорс и отвернулась, чтобы уйти. А Селдон подумал: "Надеюсь, я прав". Ведь если он ошибался. Дорс ни за что не простила бы его. Более того, он бы и сам себя никогда не простил - гори тогда огнем психоистория и все остальное. Глава 24 Новобранцы в армию садовников выстроились ровными рядами - ноги на ширине плеч, руки за спинами, все до одного - в аккуратных зеленых комбинезонах, просторных, с большущими карманами. Трудно было на глаз определить, кто тут мужчина, а кто женщина, разве что по росту. Волосы были спрятаны под капюшонами, но садовникам и вообще полагались короткие стрижки и не разрешалось носить ни усов, ни бород. А почему - никто не мог бы ответить. Одно слово - "традиция" и все. А традиции бывают какими угодно - как мудрыми, так и довольно дурацкими. Перед садовниками стоял Мандель Грубер, а по обе стороны от него - его помощники. Грубер весь дрожал и часто моргал. Гэри Селдон крепко сжал губы. Только бы Грубер выдавил из себя что-нибудь вроде "императорские садовники приветствуют вас", и этого было бы вполне достаточно. Пробежавшись взглядом по рядам новых садовников, Селдон быстро нашел Рейча. Сердце Селдона екнуло. Вот он, безусый Рейч, в первой шеренге, стоит навытяжку, смотрит прямо перед собой. Он и не пытался встретиться взглядом с Селдоном, казалось, будто не узнает его. "Вот и хорошо, - подумал Селдон. - И не надо. Держится молодцом". Грубер пробормотал полубессвязное приветствие, и слово взял Селдон. Легко шагнув вперед, он встал перед Грубером и, слегка поклонившись ему, сказал: - Благодарю вас, старший садовник. Дамы и господа, императорские садовники. Вам предстоит важная и ответственная работа. На ваши плечи ляжет забота о красоте и процветании единственного островка под открытым небом на всем громадном Тренторе, столице Галактической Империи. Именно вам надлежит заботиться о том, чтобы мы, лишенные грандиозных просторов земли, не покрытой куполами, обладали бы истинной жемчужиной природы, способной затмить любой уголок Империи. |
