|
Тяжело это – мучиться от боли в ожидании смерти. Мы, как могли, следовали за высокой темной тенью, которая кралась впереди нас. Эятер обследовал каждое помещение, заглядывал в каждый угол и проверял этаж за этажом. Мы были вынуждены плестись следом, боясь остаться в одиночестве и снова наткнуться на этих жутких плотоядных. Огромные складские этажи пугали не только своими размерами, но и вероятной опасностью, которая в лице хищных монстров могла притаиться за любым углом, в любом контейнере или транспортировочном боксе. Сердце бешено стучало, грозя выскочить из груди, пока мы обходили опечатанные контейнеры, ящики, различное оборудование и многое другое.
От страха и постоянного напряженного ожидания, что вот-вот из-за угла выскочит очередное чудовище или мы наткнемся на распотрошенных жертв, мышцы сводила боль, а руки, которые мы по-прежнему не разнимали, уже стали скользкими от мерзкого холодного пота, которым покрылись наши ладони. Меня также беспокоили постепенно усиливающиеся странные ощущения. Внутри все горело и словно бы подрагивало, заставляя мышцы тела как-то конвульсивно сжиматься, периодически накатывала волна боли, опаляя все тело и сменяясь непонятным ознобом. Судя по резким глухим вскрикам и полустонам Даши, она тоже страдала от подобного. Мы с ней еле выдержали осмотр десяти отведенных Сеятрику этажей. И снова вернулись к лифту.
Привалившись к стене внутри этого небольшого пространства и продолжая держаться за руки, мы рассматривали свои раны в приглушенном аварийном освещении. Мне показалось, что за то время, которое мы провели с эятером, чернота на руке не продвинулась дальше. То же можно было сказать и о ноге Даши. Кровь перестала сочиться, а сверху образовалась противная на вид черно-кровавая корка. Мы обе ощущали неприятный зуд в области поражения.
Наши исследования прервал неожиданный рывок кабины и раздавшийся за ним странный звук на крыше лифта. Мы с Дарьей в испуге замерли, уставившись наверх. Эятер тоже застыл, но как-то настороженно приготовившись. Так прошло несколько тревожных секунд… Крыша лифта внезапно раздвинулась, и мы увидели жуткое лицо хаята! Этот уже не был таким бледно-серым на вид, от тех, которые нас покусали, он отличался более темной кожей. Мы с Дашей дружно завизжали от ужаса, Сеятрик вскинул вперед руку с незнакомым предметом в ней, и пространство прорезал серебристый луч. Он попал прямо в лицо уже намеревавшемуся прыгнуть на нас монстру! Хаят завизжал странно высоким и резким голосом, огласив воплем окружающее пространство не хуже нас с Дашей. В этот самый миг двери остановившегося лифта отъехали в стороны, открыв проход, и мы втроем стремительно выскочили наружу.
– Да что здесь происходит?! Откуда они вообще взялись? Они же разумные вроде, что им всем от нас надо? – Я истерично выплескивала накопившийся страх, поэтому вопросы сыпались градом.
Сеятрик, водя своим оружием по сторонам, продолжая оставаться напряженным и собранным, уточнил по коммуникатору местоположение остальных членов своей команды и, доложив об обнаружении и ликвидации очередного урода, снова повернулся к нам:
– Сейчас происходит полная зачистка здания. Как от самих хаятов, так и от их жертв, которые в самом ближайшем будущем (если выживут после подобной встречи) станут пожирателями. Ноктин, – эятер качнул своим шлемом, указывая на устройство в своих руках, – это малочастотный термический импульс, который разлагает тела зараженных и самих хаятов, одновременно уничтожая вирус и не позволяя воспроизводиться зараженному геному. Кроме вас в этом здании не осталось ни одного живого человека! Все погибли.
Тяжело и громко вздохнув от наших потрясенных взглядов, он продолжил объяснения:
– Хаяты – это самая ближайшая к нам раса, у нас предположительно общее эволюционное происхождение. Они делятся на три категории. |
