Э.Л. Джеймс. На пятьдесят оттенков темнееПятьдесят оттенков - 2
Вы мои самые любимые, навсегда
Благодарность
Еще я выражаю ОГРОМНУЮ благодарность Кэтлин и Кристи за то, что они взяли на себя всю основную тяжесть работы с текстом. Спасибо и тебе, Ниалл, моя любовь, мой муж и самый лучший друг (почти всегда). И большой-пребольшой привет всем замечательным, удивительным женщинам всего мира, с которыми я с удовольствием общалась и кого я считаю теперь моими подругами, в их числе Эйл, Алекс, Эми, Андреа, Анжела, Асусена, Бабс, Би, Белинда, Бетси, Бренди, Бритт, Кэролайн, Кэтрин, Доун, Гвен, Хана, Джанет, Джен, Дженн, Джил, Кэти, Келли, Лиз, Мэнди, Маргарет, Наталия, Николь, Нора, Ольга, Пам, Полина, Райна, Рейзи, Райан, Рут, Стеф, Суси, Таша, Тейлор и Юна. А также всем талантливым, веселым и добрым женщинам (и мужчинам), с которыми я общалась онлайн. Спасибо Моргану и Дженн за все, что касается отеля «Хитман». И, наконец, спасибо Джанин, моему редактору. Ты краеугольный камень, на котором все зиждется. Вот и всё.
Я прячусь на кухне под столом, прижимаюсь к стене, чтобы он меня не заметил. Закрываю лицо руками. Сквозь пальцы вижу маму, ее руку на грязном зеленом пледе. Его огромные ботинки с блестящими пряжками останавливаются напротив нее. Он бьет маму ремнем. «Вставай! Вставай! Сука драная! Сука! Сука драная! Вставай, сука! Вставай! Вставай!..» Мама всхлипывает. «Не надо. Пожалуйста, не надо!..» Мама не кричит. Мама свернулась в клубок и прячет лицо. Я закрываю глаза и затыкаю уши. Тишина. Открываю глаза. Он поворачивается и топает на кухню. С ремнем в руке. Ищет меня. Наклоняется и заглядывает под стол. Мне в нос ударяет отвратительная вонь, смесь сигарет и виски. «Вот ты где, гаденыш…»
– Молодец, Ана. Думаю, мы с тобой прекрасно сработаемся. Не без некоторого усилия я растягиваю губы в подобии улыбки. – Я пойду, если вы не возражаете. – Конечно, иди, уже полшестого. До завтра. – До свидания, Джек. – До свидания, Ана. Беру сумку, натягиваю куртку и иду к двери. Оказавшись на улице Сиэтла, вздыхаю полной грудью. Но воздух раннего вечера все равно не заполняет пустоту в моей грудной клетке, тот вакуум, который я ощущала с субботнего утра, болезненное напоминание о моей потере. Понуро плетусь к автобусной остановке и размышляю, как же мне теперь жить без моей любимой старушки-«Ванды»… или без «Ауди». Я тут же одергиваю себя. Нет. Не думай о нем! Да, конечно, я могу теперь позволить себе тачку – красивую, новую тачку. Пожалуй, он заплатил мне слишком щедро… После этой мысли во рту становится горько, но я предпочитаю этого не замечать. Надо выбросить все из головы. Ни о чем не думать, ничего не чувствовать… И не думать о нем. Иначе опять зареву, прямо сейчас, на улице. Только этого мне не хватало. Без Кейт в квартире пусто и тоскливо. Небось валяется сейчас на Барбадосе на пляже, потягивает прохладный коктейль. Я включаю плоский телевизор, чтобы звук заполнил вакуум и создал хотя бы некоторое ощущение, что я не одна, но не слушаю и не смотрю. Я сажусь и тупо смотрю в стенку. Ничего не чувствую, только боль. Сколько еще мне это терпеть? Из оцепенения меня выводит трель домофона, и я испуганно вздрагиваю. Кто это? Поколебавшись, нажимаю на кнопку. – Доставка для мисс Стил.
Поздравляю с первым рабочим днем. Надеюсь, он прошел хорошо. И спасибо за планер. Очень мило с твоей стороны. Он украсил мой письменный стол. Я гляжу на карточку, на напечатанные на ней буквы, и пустота в моей груди растет. |
