— Не надо спешить! — попросил я. — Силой всего не решишь. Главное, чтобы они не крикнули, не предупредили остальных.

— Я могу так их тряхнуть, что у них слова в горле комом станут!

Между тем всадники приближались, мы спрятались. Они осмотрели место нашей стоянки, затем увидели следы лошадей, уведенных мной, полковником и Гомаррой. Это успокоило их, они решили, что мы ненадолго останавливались здесь, а потом поехали дальше. Постояв немного, разведчики повернули назад, чтобы доложить обо всем майору. Нападать на них не было смысла.

Мы видели, как майор переговорил с ними, потом подал знак солдатам. Вытянувшись в цепочку, те медленно поехали по тропе. Впереди был майор. Он нетерпеливо подгонял лошадь, не очень-то осторожничая в отличие от своих солдат. Постепенно он оторвался от них на значительное расстояние.

— Что будем делать? — спросил монах. — Подпустим его поближе или нет?

— Конечно, пусть едет! — ответил я.

— Но мы можем упустить солдат, они минуют болото, выберутся на берег, и дело дойдет до стычки.

— Не беспокойтесь! Когда я схвачу его, он так громко заорет, что мигом все остановятся.

— Схватите? — спросил шкипер. — Лучше бы я сам о нем позаботился!

— Пожалуйста. Только не раздавите его! Повалите его на землю. Этого достаточно.

Мы выстроились за кустами так, чтобы майор не заметил нас издали. Тем временем он перебрался наконец через болото и направился к кустам; вдруг… он увидел нас. На миг он оцепенел от ужаса, но потом закричал. Умнее было бы, конечно, скомандовать всем в атаку, но он завопил:

— Стоять! Назад, назад! Они здесь!

Вот как! Хотел нас схватить, а едва увидал, как велел всем убегать! Чудной человек! Сам он тоже попытался развернуться, но шкипер уже схватил его за пояс, выдернул из седла и опрокинул на землю.

Колонна остановилась. Все расположились на тропе, вившейся среди болот. Майор же, окруженный моими товарищами, растерянно посматривал то на одного, то на другого и не произносил ни слова.

— Добро пожаловать, сеньор! — приветствовал я его. — Наконец-то мы снова увиделись, но теперь уж в другом месте.

Он кусал губы и не говорил ничего в ответ.

— Мы вас так долго ждали на ранчо, — продолжал я, — но кушанья, поданные вам хозяйкой, захватили все ваше внимание — мы устали ждать. Мы уехали. Надеюсь, вы не сочтете нашу поспешность прегрешением против правил этикета?

Он по-прежнему молчал. Теперь заговорил йербатеро:

— Бедняга так обрадовался нашей новой встрече, что язык проглотил.

— Tormenta! — не выдержал он. — Я запрещаю вам оскорблять меня!

— Что ж! — возразил я. — Вы теперь находитесь в положении, которое не способно внушить никаких почтительных чувств. Вы — наш пленник.

Он вскочил на ноги и схватился за саблю. Я, наставив на него револьвер, пригрозил:

— Руку от сабли, иначе я выстрелю! Вы недооцениваете ситуацию. Вы и все ваши люди у нас в руках.

— Ого. Достаточно мне отдать приказ, и мои люди вас сомнут!

— Попытайтесь! Вы разве не знаете, что ваши люди выстроились в колонну? Мы подстрелим двух, оказавшихся впереди, и все, их тела образуют вал, преграду, через которую остальным не перебраться. С этой стороны мы неуязвимы.

— Я велю им вернуться и обойти вас с другой стороны.

— И это вещь невыполнимая, я вам докажу. Лучше немедленно скомандуйте своим людям, пусть передадут нам оружие, а затем сдадутся и сами.

Такой изумленной физиономии мне еще не доводилось видеть.