– О нет! Умоляю, поедемте скорее домой. Я мечтаю увидеть наш с тобой общий дом поскорее.

Крис кинул на свою невесту взволнованный и счастливый взгляд.

– О’кей, дорогая, – покладисто согласился он. – Как скажешь.

От аэропорта до самого города было около двадцати километров, подруги глазели из окон и удивлялись. Они-то думали, что Южная Африка – это безводная, выжженная солнцем пустыня. Но оказывается, климат тут был весьма близок к средиземноморскому. И растительность поражала богатством красок и изобилием форм.

– У них тут все цветет! – удивлялась Леся. – А у нас холодно и слякоть!

– Не забывай, мы в Южном полушарии. У нас уже осень, у них весна.

От экватора с его изнуряющей сухой жарой тут было очень далеко. И подруги искренне обрадовались, что послушались уговоров Верунчика. Пусть перелет был долгий и трудный, но зато в конце его они попали в самый настоящий земной рай.

– Как тут красиво! – искренне воскликнула Кира.

– О да! – отозвался Крис. – У нас очень красиво.

– Настоящий земной рай!

– Так было раньше. Но в последнее время белому населению живется тут далеко не так привольно, как прежде. Многие мои знакомые вообще уехали из страны.

– Почему? – поразилась Кира.

Лично она никогда бы не покинула эти места, казавшиеся землей обетованной. Но Крис быстро объяснил ей суть дела:

– После отмены в тысяча девятьсот девяностом году политики апартеида черные заняли в стране многие руководящие посты. Как всякое быдло, дорвавшееся до власти, за эти годы они страшно обнаглели. И теперь они требуют передела собственности, ведь еще слишком много богатств находится в руках белых.

– А им это не нравится?

– Разумеется, нет. Они хотят получить даром все то, что наши деды и прадеды создавали своими силами не одну сотню лет. Черные не годились ни на что, кроме самых примитивных работ. Вскапывать землю, пасти скот, поливать и собирать урожай.

– А еще работать в шахтах и на рудниках.

– Да, – ничуть не смутился Крис. – И там тоже.

Что же, теперь было ясно, что страна разделена на два враждующих лагеря. Но всю глубину этой вражды подругам еще предстояло лицезреть в скором будущем.

Пока что они только знали, что время апартеида, когда черным предписывалось жить, работать, лечиться отдельно от белых, прошло. Раньше даже передвигаться по стране белые и черные могли лишь раздельно. Отдельно автобус для белых, отдельно для черных. Вот так, и никак иначе.

И последствия политики государства, в котором выросло не одно поколение граждан ЮАР, продолжали сказываться на его простых жителях. Черное население почувствовало вкус власти и рвалось зачерпнуть из богатств своей страны. А белые упорно не отдавали им то, что считали своим.

– С каждым годом ситуация усугубляется. Ежегодно совершается множество нападений на белые поселения, фирмы и магазины, которыми владеют белые. Но полиция, которая во многих местах состоит лишь из черных, ничего не предпринимает, чтобы наказать преступников.

Месть сладка и сама по себе. А уж когда она подкреплена звоном золота и блеском бриллиантов, тут уж удержу ей и вовсе нету.

– Но твоя семья пока что держится?

– Мой предок приехал в эту страну одним из первых. И мы не отдадим черным то, что создавалось не одним поколением!

Однако, как могли видеть подруги, большинство черного населения ЮАР до сих пор ютилось в трущобах. Вероятно, их братья, засев в политическом собрании или даже встав у руля правления страны, больше были озабочены личным обогащением, чем благополучием своих соплеменников.