Когда Легар подлетел к дороге, то увидел следующую картину - Бул-Джеб стоял на коленях, обнимал обелиск с вырезанными на нём письменами, и громко рыдал. Буран приземлился рядом, клюнул тролля в поясницу и громко заклекотал, таким образом выражая своё возмущение его поведением. Старый тролль немедленно перестал рыдать, но встал не сразу. Когда же он поднялся и смахнул слёзы, то облегчённо вздохнул и сказал:

   - Легар, всё это время я не спал и ждал встречи с этим древним обелиском, открывающим дорогу в Зелёную Элторнию. Когда-то здесь был огромный порт и, как ты видишь, от него остались даже кое-какие каменные сооружения. Тогда тролли гораздо чаще строили дома из дерева, чем из камня, но за двенадцать тысяч лет всё дерево истлело и ветры развеяли его, зато этот обелиск устоял. Хочешь, я прочитаю тебе, что на нём написано?

   - Валяй. - Ответил Легар.

   Тролль широко улыбнулся. Он уже успел понять, что чем серьёзнее настрой рыцаря, тем насмешливее и занозистее он становится, а потому не обиделся и стал читать:

   - Ты вернулся в Зелёную Элторнию великий сын великой земли. Ступай же домой и принеси радость своим родным.

   - И это всё? - Удивился Легар - А где написано, кому заплатить пошлину за въезд, а кому дать взятку, чтобы никто долго не мурыжил тебя с проверкой, не везёшь ли ты чего запрещённого?

   Тролли, люди и орки, стоявшие рядом, громко расхохотались, но далеко не у всех настроение в этот день было радостным. Эолтан высмотрел в толпе людей, их тролли вежливо пропустили вперёд, толстую тётку, уже переставшую икать. Эта бестия почему-то глядела на короля и королеву троллей с лютой ненавистью и он немедленно распорядился, сказав в полголоса одному из орков:

   - Орбайтур, видишь ту толстуху в чёрном наряде? Быстро излови её, свяжи по рукам и ногам, и попроси троллей немедленно соорудить для неё какую-нибудь клетку. Сдаётся мне, что она грешит чёрной волшбой. Поэтому обыщи её и всё такое, ну, ты у нас шаман, а потому не мне тебя учить, что делать.

   Молодой шаман с бритой, как и у Легара, головой, злорадно оскалился и воскликнул:

   - Чёрная ведьма, говоришь? Спасибо, дракон, это будет для меня славное поручение. Как знать, может быть я даже совершу великий подвиг и ночные боги даруют мне особую силу.

   Между тем тётка, похоже, почуяла неладное и мелкими, семенящими шагами с изрядной прытью двинулась к высоким, густым зарослям. За ней тотчас последовал маг Золотого Марга, ещё довольно молодой, безбородый парень в длинном, тёмно-синем одеянии с широкополой шляпой на голове и большой сумой через плечо. Он уже нацелился было в тётку своим посохом, как Орбайтур ловко запустил в неё зелёным сверкающим шариком, выросшим у него прямо из правой ладони. Крикливая толстая бестия, уже успевшая набрать скорость, так и запахала носом по сухой листве и прочему сору, покрывающему каменные плиты. Буран и Нейганья, молодая грифониха шамана, одновременно взвились в воздух и одним прыжком донесли своих наездником до стреноженной толстухи. Третьим к ней подлетел маг, широко улыбнулся и восторженно воскликнул:

   - Парень, да, тебе с такими магическими способностями не на грифоне летать, а поступать в академию магов Золотого Марга, лучшую на всём Илмирине! Поздравляю, прекрасный бросок и, главное, какой мощный парализующий гилфор.

   Грифониха широко раскрыла клюв и хотела издать протестующий вопль, но тут Буран, шагнув вперёд и вытянув шею, запечатал его чем-то вроде грифоньего поцелуя. Грифониха протестующе зашипела, её крылья поначалу взметнулись вверх, но быстро опустились, она обмякла и мелко задрожала всем телом. Буран, громко хохоча, отпрянул от неё, а Нейганья возмущённо крикнула:

   - Орба будет всегда летать на мне, белый шаман!

   Самое странное, маг этому совсем не удивился.