— Черт побери! — громко и раздраженно сказал режиссер. — Только этого нам не хватало. Придется возвращаться в дом отдыха.

— Нет, — возразил повар, — дождь усиливается, дорога может оказаться размытой. Лучше, если вы подниметесь вместе с остальными на Мархал. Я тоже поеду с вами.

Повар был пожилым человеком — лет шестидесяти. Полное, рыхлое лицо, пышные усы, мясистые щеки, пухлые губы. Он много лет работал в местном общепите. У повара была большая семья, состоящая из пяти детей и восьми внуков.

Гасана Панахова все знали и уважали в районе за его мастерство.

— У нас только одна машина, — раздраженно сказал режиссер. — Мы все в ней не поместимся.

— Здесь недалеко, — успокоил его повар, — несколько минут езды. Там сейчас трое наших гостей и один сотрудник дома отдыха. Их уже предупредили о нашем приезде. Сначала машина отвезет женщин, а потом поедут мужчины.

— И долго мы там будем сидеть? — спросил Погорельский.

— Наверное, до вечера, — ответил повар. — Вы не беспокойтесь: я заберу все продукты, и вы сможете нормально поужинать.

— Я из-за этого не беспокоюсь, — зло заявил режиссер. — Мне жалко потерянного дня!

Он поднялся, раздраженно посмотрел на часы. Сидевшие за столом две грузинские пары также были ему цены.

— Всем обязательно нужно ехать? — спросил Мамука Сахвадзе. — Или нам лучше остаться в санатории?

— Не лучше, — ответил повар. — Директора нет, а женщин мы сейчас отпустим. Наш водитель довезет их до реки, оттуда они пойдут пешком. Они живут не в самом городе, поэтому быстро доберутся до дому. А вам, лучше отправиться со всеми. Пусть сначала поедут женщины.

— Да, да, конечно, — согласился Мамука, — пусть они едут в первую очередь. А мы подождем.

— Верно, — согласился Отари Квачадзе, — мы можем подняться пешком.

— Ветер усиливается, — возразил повар. — Лучше на машине. Здесь совсем недалеко. Пусть сначала уедут женщины.

Сборы заняли несколько минут. Женщины были уверены, что уже к вечеру вернутся в санаторий, и взяли с собой лишь самые необходимые вещи. Наталья Толдина, Екатерина Шевчук, Людмила Квачадзе и Наци Сахвадзе уселись в машину, и «УАЗ» повез их на вершину горы, чтобы через несколько минут вернуться за остальными. Мужчины остались одни.

— Вы думаете, что ветер может снести наше строение? — пошутил Мамука, обращаясь к повару.

— Нет, — засмеялся Гасан, — но из города требовали, чтобы мы переехали на Мархал. Они боятся за вас: вдруг ветром выбьет какое-нибудь окно и стекло поранит одного из наших гостей.

— Как мы поместимся в машине? — уточнил Буянов.

— Не беспокойтесь, господа, — вмешался Дронго. — Мы с моим другом можем подождать. Пусть водитель сначала отвезет вас.

— Так нельзя, — возразил Отари. — Давайте бросим жребий.

— Вас ждут женщины, — напомнил Дронго, — поэтому вам нужно поехать всем вместе. Вам двоим и представителям киногруппы. А потом мы поможем нашему повару погрузить продукты и приедем вместе с ним.

— Правильно, — согласился Гасан, и в это время его позвали к телефону.

Он вышел из столовой, когда режиссер достал свой мобильный телефон и попытался набрать нужный ему номер.