— Шевелев, у тебя, случаем, нашатырного спирта нету? — радостно спросил Никольский.
— Считаете, пронесло? — спросил тот.
…В уборной, еле освещенной неярким светом из окна, стояла гробовая тишина. Наконец ее прострочил пулеметный стук мотоциклетного мотора.
— Миш, ты со страху не обделался? — раздался глухой — из-за двери второй кабинки — голос Андрея.
— Я же на толчке сижу, так что не страшно, — ответил из четвертой кабинки Лепилов.
— В самый последний момент и окно успели закрыть, и лестницу убрать. Мы молодцы, Миша! — констатировал Андрей.
— А если бы лейтенант с…ть захотел? — Лепилов уже стоял у окна. — Подбирай штаны и за работу. На этот раз у тебя ничего не пискнет?
— Да иди ты! — Андрей три раза суеверно сплюнул через левое плечо.
…Сторож перевернул на сковороде куски судака, включил газ и позвал:
— Петя, выходи. Опасность воздушного нападения миновала, отбой.
С двумя стаканами и бутылкой в руках, морщась от яркого света, вышел из кладовки Вешняков.
— Я думал, у тебя спокойно выпить можно… Что там?
— Да ничего. Опять ни с того ни с сего сигнализация сработала. Давай разливай, — предложил Егорыч.
— Всю охоту отбили, паразиты, — посетовал Вешняков. — Ну, посошок, и я в гостиницу. Хоть пару часиков прихвачу перед утренней зорькой.
…За поворотом, метрах в трехстах от последних домов города, притулившись на обочине, стояли старый «жигуленок» и «Ока». Полуприсев на радиатор «жигуленка», Никольский и Шевелев томились в ожидании коллег.
Не по дороге пришли Лепилов и Андрей — вынырнули из придорожного перелеска.
— С уловом! — весело объявил Лепилов. В этих местах все становились рыбаками.
— Спасибо, Миша, спасибо, Андрюша. — Никольский лихорадочно потрепал левой рукой Лепилова, правой — Андрея по затылкам, проследил, как Миша ставил на заднее сиденье «жигуленка» рюкзак, и спросил: — Что там произошло?
— И представить такое невозможно! — бешено затараторил Андрей. — Я ж самого высокого профессионала прочитаю и просчитаю. А тут баран, хорошо бы просто баран, а то безрукий. Все на соплях, все без изоляции, соединения накрест. Как они еще не сгорели — удивляюсь. Я и не понял поначалу, отчего звякнуло!
— Успокойся Андрей. Сработали классно, — похвалил парней Никольский.
— Чего это у вас там было? — спросил возникший из того же перелеска Вешняков.
— Учебная тревога, — ответил Лепилов.
— Ну, тогда ладно, — успокоился Вешняков и добавил: — А я под легкой балдой.
— В машине отоспишься, — решил Никольский. — Лепилов, Андрей — в Москву, а мы с Вешняковым в гостиницу, в Торжок. Миша, сдашь Котову из рук в руки. Он в отделении всю ночь. Потом все трое могут отдыхать.
— Я вернусь, — твердо сказал Лепилов.
— И я, — присоединился к нему Шевелев. — Я за дорогу высплюсь.
— Да черт с вами, езжайте, приезжайте! — разозлился Никольский и тут же спохватился: — Но туда как можно осторожнее, Миша. Чтобы при аварии хоть один живой остался.
«Жигуленок» взревел форсированным мотором и умчался в столицу. А «Ока» спокойно покатила в Торжок.
«Мерседес-600» быстро считал километры Ленинградского шоссе. |