Кэти хорошо помнила это ощущение защищенности и покоя, которое она испытывала рядом с Джорданом. Ни с кем больше она не чувствовала себя так спокойно, так безопасно. Честность и мужество были его основными качествами, и Кэти знала, что ради нее он не пожалеет своей жизни.

Но беспокоиться стоило не ей, а Джордану. Печать и телевидение тогда дружно ополчились против него. Ему было действительно трудно. А она не понимала этого. И поэтому, может быть, стали портиться их отношения.

Кэти собиралась было вернуть альбом на прежнее место, но уронила его на пол. Стала поднимать, и он вновь раскрылся. И опять захотелось перелистывать его жесткие страницы.

Вдруг Кэти заметила незнакомую фотографию. Новый снимок. Должно быть, Александрия, ее дочь, сделала его недавно. У дочери явный талант фотографа: всегда найдет именно тот ракурс, который полностью сможет раскрыть все особенности человеческого характера. Вот и здесь лицо ее отца отразило все то, что давно было известно Кэти.

А Джордан и в свои сорок шесть лет все так же, как и в прежние годы, выглядел моложе самой Кэти лет на пять. В молодости друзья часто дразнили их этим. И она временами чувствовала себя ужасно старой. А Джордан лишь улыбался в ответ.

Теперь же он выглядел, пожалуй, еще лучше, чем в юности. Годы прибавили чертам лица твердости и силы. В поредевших волосах поблескивали кое-где седые пряди, но, даже если полностью поседеет или облысеет, Джордан, как понимала Кэти, всегда останется по-настоящему красивым мужчиной. Его классический профиль, твердый, мужественный подбородок всегда будут привлекать к нему взгляды людей. Подобно Шону Коннери и Юлу Бриннеру, он, как и сейчас, с годами будет становиться лишь привлекательнее.

На карточке Джордан сидел за фортепьяно. Вообще-то он редко играл на клавишных, предпочитая гитару. Но умел играть почти на всех музыкальных инструментах. Любил он музыку страстно, с трепетным благоговением прикасался к инструментам, ласкал их своими длинными нежными пальцами, как ласкал женщину.

«Или женщин…» — мрачно поправила себя Кэти. Последнее время его часто видели на людях с какой-то молодой актрисой и фотомоделью.

Но впрочем, ей-то что за дело. Джордан остался для нее в далеком прошлом, и ей вполне нравится ее новая жизнь. А все же почему-то приятно смотреть на эту фотокарточку, сделанную ее повзрослевшей дочерью. Алекс удалось запечатлеть на ней редкую красоту зрелого волевого мужчины, знающего цену всему, что окружает человека в этой переменчивой жизни.

Да, странно, он ничуть не изменился за эти десять лет после гибели Кейта. Но как изменилось все вокруг. Как много потеряли они за эти годы: нежность и наивность юной души, доверчивость к миру, веру в бесконечность и прочность любви.

Кэти все больше и больше мрачнела. Она тряхнула головой, отгоняя от себя воспоминания. Что это она так растрогалась? Давно пора оставить эти бессмысленные экскурсии в прошлое. Хватит!

Она решительно задвинула альбом на верхнюю полку и собралась было просмотреть новую книгу, но тут зазвонил телефон.

Нет, решила Кэти, сначала — дело, а телефонные разговоры — потом. Тем более что автоответчик хорошо знает свое ремесло. И прислушиваясь к его сигналам, она услышала голос ее тренера Джереми:

— Кэтрин, возьми трубку. Я ведь знаю, что ты дома. Тебе просто негде больше быть. Ты пропустила наши занятия, и я хочу поговорить с тобой. К тому же я хочу знать, правду ли пишут в газетах.

Все это время Кэти тихо подсмеивалась над его безуспешной настойчивостью, но слова о газетах заинтересовали ее, и она тут же схватила трубку.

— В каких газетах?

— Ага! Попалась! Не стоило бы тебе говорить после твоего возмутительного молчания. Десять минут я добивался от тебя ответа!

— Неправда.