|
Она не так величественна, как знаменитая ограда со стороны Невы, и в известном смысле находится в тени мировой славы своей старшей сестры, но среди истинных петербуржцев пользуется давней и заслуженной любовью. Ограда представляет собой чередующиеся звенья, украшенные изображением тонко моделированной головы Медузы Горгоны. В центре ограды находится вход в Летний сад со стороны Мойки, то есть со стороны города. Поэтому он пользуется наибольшей популярностью среди петербуржцев. Это давнее традиционное место встреч, которое со временем драгоценной жемчужиной вошло в свод городской фразеологии. Петербуржцы, назначая друг другу встречи у южного входа в Летний сад, говорят: «Встретимся у Шарлеманя». Никаких дополнительных уточнений эта формула не требует, а сама фраза стала высшим признанием заслуг как самого Людвига Ивановича Шарлеманя-второго, так и всех без исключения петербургских зодчих.
Вся Расея от Алексея до Алексея
Такой простой и трагической формулой в городском фольклоре обозначен двухсотлетний, петербургский, период российской государственности, границами которого служат судьбы двух русских царевичей с одинаковыми именами. В 1718 году в застенках Петропавловской крепости по личному указанию императора Петра I был замучен его сын, царевич Алексей Петрович, якобы за предательство его дела реформирования России, и ровно через двести лет, в 1918 году, вместе с отцом и сестрами был расстрелян собственным народом, предавшим династию Романовых, другой царевич — сын Николая II Алексей Николаевич. История драматической жизни и трагической смерти царевича Алексея, старшего сына царя Петра I и его первой жены Евдокии Лопухиной, отличающаяся поистине шекспировским накалом страстей, — это, по существу, история взаимоотношений отца и сына. Так случилось, что чуть ли не с самого рождения ребенка они были чужими друг другу людьми. До восьми лет Алексей воспитывался в покоях матери и с детских лет впитал в свою душу лютую враждебность родителей друг к другу. Со временем Алексей, подстрекаемый ближайшими родственниками матери Лопухиными, начал активно выступать буквально против всех реформаторских начинаний отца в области политики, экономики, просвещения, чем вызывал еще большую ненависть Петра. С годами их отношения все более и более обострялись, что неминуемо должно было привести к трагической развязке. К тому времени семейный разлад выплеснулся на улицу и стал достоянием молвы. В народе с именем Алексея стали связывать надежды на освобождение от гнета петровских реформ. Пик этого невиданного противостояния наступил в 1717 году, когда царевич вместе с любовницей, крепостной своего воспитателя Никифора Вяземского Ефросиньей, страшась отцовского гнева, бежал за границу. Но властная рука отца и монарха настигла его и там. Угрозами и обманом царевича вынудили вернуться в Россию и тотчас же заточили в Петропавловскую крепость, где в 1718 году, после нечеловеческих пыток, в которых лично участвовал сам Петр I, он скончался. По городу распространилась молва, что царевича придушили подушкой по личному приказанию отца. Еще одну легенду о смерти царевича Алексея записывает в своем «Table talk» («Застольных беседах») А. С. Пушкин. «Царевича Алексея положено было отравить ядом. Денщик Петра I Ведель заказал оный аптекарю Беру. В назначенный день он прибежал за ним, но аптекарь, узнав, для чего требуется яд, разбил склянку об пол. Денщик взял на себя убиение царевича и вонзил ему тесак в сердце». Наконец, сохранилась легенда, что Петр принес своего старшего сына в жертву Петербургу. И будто бы, если верить еще одной страшной легенде, сам, лично, отрубил голову своему сыну. По указанию Петра царевича Алексея торжественно похоронили в еще недостроенном Петропавловском соборе. А когда величественный и прекрасный собор освятили, в народе стали говорить, что его колокольня не что иное, как кол на могиле непокорного царевича, дабы крамола, исходящая из его праха, никогда не смогла бы распространиться по Руси. |
