Г_р_а_д_ч_а_н_ы. К нам сюда журналисты тоже заглядывают. Но мало кому из них наш вид придает сил и укрепляет дух. А ведь мы и мощны, и могучи, и любой мог бы сообразить, что неспроста мы столь горделиво возвышаемся над Прагой и могли бы являть символ славы. Однако редко кого посещает такая мысль. Средства массовой информации чаще всего принимают сторону большинства — наверное, оттого, что так больше платят. Журналисты — всегда к услугам тех, кто располагает деньгами, потому сегодня они орут «Осанна!», а завтра за то же самое: «Распни его!» Одно и то же нынче объявляют белым, а завтра — черным. Печать, голубушка, — это ведь не одна лишь типографская краска, это пот и кровь тех, кто борется за свободу; разве только до переворота дело дойдет, — тогда нравственное воздействие печати возрастет сразу.

С_м_о_т_р_о_в_а_я_ _б_а_ш_н_я. А пока что журналисты все ниже гнут спины.

Г_р_а_д_ч_а_н_ы. К этому им не привыкать. Пражане в массе своей слишком эгоистичны, чтобы мечтать и надеяться на лучшее; ничто их не возмущает, не может вывести из равновесия. Иначе ни один не посмел бы заявить, что не в силах посвятить себя делу освобождения, поскольку он служит и у него семья. Да и положение не позволяет жертвовать собой. Если бы не это, мы давно уже были бы свободны. Как бы все обрадовались, если бы явился кто-нибудь и сорвал двуглавого орла у нас над главным входом. А пока что предводители этой Праги рассиживают себе в кабачках и кофейнях, ну а раз так — значит, это не вожди, значит, нет в них ничего стоящего. Как быть? Что делать дальше? У нас нет ведь никакой уверенности, что вдруг ни с того ни с сего здешних аборигенов не бросят в бойню и что через несколько месяцев по вине отдельных лиц число вдов и сирот не возрастет на десятки тысяч.

С_м_о_т_р_о_в_а_я_ _б_а_ш_н_я. Из казарм на Погоржельце выходят на ночные ученья солдаты. Идут тихо, без песен.

Г_р_а_д_ч_а_н_ы. Вчерашней ночью на юг от железных границ летели вороны. А у нас — ничего. Полное безмолвие.

С_м_о_т_р_о_в_а_я_ _б_а_ш_н_я. На востоке блеснула утренняя заря. Восходит солнце. Когда вы желали бы продолжить разговор?

Г_р_а_д_ч_а_н_ы. Поговорим через несколько лет, этак в мае 1917 года.