— Смотри, сеструха! — Серый не мог сдержать улыбку до ушей. — Теперь и у меня есть грамота! Не только у тебя!

Очевидно, один из козырей домашнего противостояния сестры с братом только что рухнул, и, Серый довольный, ускакал к себе в комнату, даже не заинтересовавшись тортом.

— Ну так что, Алёна Сергеевна, такое дело предлагаю слегка отметить. Все-таки первая награда, дело нешуточное.

— А вы откуда знакомы? — спросила пионервожатая, посмотрев сначала на меня, а потом на подругу.

— Про Александра Морозова, лейтенанта милиции, кинолога горотдела, — декламировала журналистка, — весь город знает. Я про него статью писала.

— Вот как? — удивилась Алёна.

Кажется, я нечаянно зажал её в клещи — и грамота тут для Андрея, и статья про меня. Ну, я же не знал, что наткнусь тут на журналистку! Мир тесен, а Зарыбинск еще теснее.

— Хочешь, дам почитать? — щурилась на нее смешливо та.

— Я алкоголь среди недели не пью, — это Алёна уже отвечала мне на предложение отметить, проигнорировав подругу. — Давайте лучше чаю с тортом.

— Ой, а я пью, иногда и среди недели, и в начале, и… — улыбалась Пичугина. — Аленка, что ты так на меня смотришь? Да вы не думайте, я не алкаш!.. Работа у меня такая — ходить на разные протокольные и непротокольные мероприятия. Сейчас без нормального банкета ни одно стоящее мероприятие не проводится.

— Ну, тогда, если Алена Сергеевна позволит, то мы с вами попробуем вино, Ася.

— С удовольствием, — мотнула она косичками и протянула мне уже приготовленный штопор.

Когда только успела?

Я открывал вино и чувствовал себя немного каким-то счастливым безусым студентиком, которому на голову вдруг свалились две первые красавицы курса, и он пока не знает, что с ними обеими делать, но, как говорили — счастья полные штаны.

Вот только я не студентик, и у меня другая цель — договориться провести время с Аленой в злополучный день тринадцатого июня.

Ася по-хозяйски достала два фужера и выставила их на стол:

— Жалко, что ты не пьешь, Аленка, — поджала она губы. — Тогда торт порежь, пока мы с Сашей за Андрюшку чокнемся.

— Доставай третий, — нахмурилась пионервожатая.

— Что?

— Бокал, говорю, ставь третий.

— Надумала? Ну и правильно, первая грамота — это ого-го! — сжала по-пролетарски кулачок журналистка. — Такое навсегда запомнится…

— Пичугина, — поморщилась Алёна. — Так и скажи, что тебе вина хочется попробовать…

— Ну и это тоже, в приятной компании вино еще приятнее. Саша такой молодец, я тебе еще не рассказывала? У него такой умный пёс.

— Это все его достоинства? — спросила Алёна, раскладывая по тарелкам торт.

Я потянулся к своей тарелке, а хозяйка покачала головой:

— А руки-то вы не мыли.

— Вот как раз хотел спросить разрешения посетить ванную, — парировал я и, встав из-за стола, добавил: — Я мигом.

Сходил вымыть руки, вернулся и разлил вино по бокалам. И на правах мужчины первым сказал тост.

— Давайте, девоньки, за Андрея. Чтобы увлекала его эта милицейская тема, и в будущем он тоже стал милиционером. И давайте уже на «ты». Вы же не против?

Девушки закивали, соглашаясь.

— Вот и славно…

— Ой, Саша, а ты кто Андрею будешь? — спросила Пичугина. — Сказал, прям как отец родной.

— Я ему кто? Хм… — действительно, что-то я увлёкся. Не Саша, а опять целый Сан Саныч говорил тут. — Известно кто. Наставник от органов милиции, — я понизил голос, будто раскрывал секретные сведения, — у нас за каждым подростком, который находится в зоне, так называемой, риска, закреплен сотрудник.