У Вики получилось. А я совсем не волновался – знал, что получится, что всё будет хорошо. Но, похоже, не все разделяли мое спокойствие.

– Псих! – одновременно выдохнули юристы и гном. Гном восторженно, а юристы с ноткой истерики. Как бы не сорвались. Да что ж я каркаю весь день.

– Ты хотел нас всех убить! Ради бабы! Даже не человека, эльфийки! –  всё-таки сорвался один из них, кажется, Паша. А что остальные? Смотрят снисходительно, у всех уже были срывы после Разрыва, без этого у людей просто снесло бы крышу. Но получается, они его одобряют?

Волна ярости опять затопила сознание.

– Молчать! – ещё один удар, ещё одно тело, лежащее на земле. Семь пар глаз смотрят осуждающе. Да что они понимают? Да что они бы делали без меня? Половина была бы на положении скотины, другая бы сдохла! – Ты – бери Иваныча. Ты – бери нашего языкастого друга. Идём на выход.

Пошли. А куда деваться? Не хотите слушаться здравого смысла, будете подчиняться силе. Тут и заночевали, пока Иваныч и Паша приходили в себя. До вечера Вика успела два раза собраться с силами и сходить в ущелье, постоять под градом костей. Под конец стреляли совсем редко, завтра заставим их полностью истощить запас и пойдем дальше. Всё-таки  количество костей даже в магически восстанавливаемом скелете конечно. Можно было, в принципе, сразу под щитом пройти вперёд, но не хотелось бы оставлять такие сюрпризы на пути возможного отступления. Кто знает, что будет завтра. Запас по времени есть, надо подстраховаться.

И надо поговорить с Иванычем. Остальные истерички меня мало волнуют, пройдёт время, и они всё поймут. Но когда старые товарищи выдают такие сюрпризы, очень неприятно.

Владимир Алексеевич Нижинский

Китаев не появился и на следующий день. Ушёл, никому ничего не сказав и захватив при этом своих прихвостней Цакаевых. Куда ушёл, зачем ушёл – меня уже абсолютно не волновало. Если его кто-нибудь сожрал, то и поделом. Слишком уж он стал подозрительно вести себя в последнее время.

В дверь постучали.

– Владимир Алексеевич, можно? – послышался голос Дятлова.

– Входи, Женя, – ответил я.

Дятлов, приоткрыв слегка дверь, просочился в кабинет.

– Что случилось, Женя?

– Там… в общем, братья Цакаевы вернулись. Без Петра Владимировича и без одного из них. Не знаю, кого именно – я их не различаю, – виновато развёл он руками.

А вот это очень интересно. Что ж, послушаем, что они расскажут.

– Пусть заходят, Женя. Гошу только ещё пригласи сюда, – ещё одна предосторожность в общении с чеченцами не помешает. Апшилава прикроет, если что. Хоть и с Кавказа, а тоже их не любит.

Спустя несколько минут Цакаевы были у меня в кабинете. Дятлов и Апшилава разместились по углам, держа наготове оружие.

– Ну, рассказывайте, куда и зачем ходили. И где Китаева потеряли, тоже рассказывайте, – обратился я к братьям-бородачам.

– А про брата нашего не хочешь узнать? – исподлобья спросил один из них, кажется, Аслан. – Что с ним случилось, неинтересно тебе?

– Не «тебе», а «вам», – поправил я. – Мы с тобой разного возраста и разного социального статуса, чтобы общаться на равных. Что с Китаевым, спрашиваю?

– Шайтан твой Китаев, – Аслан явно не хотел обращаться к гяуру на «вы». – Чудовище.

– Ну, я тоже не рождественский кролик, – как же с ними тяжело общаться. – Ты рассказывай, не упражняйся в фольклоре.

– Он Рамзана убил, – этого, кажется, звали Амир. А может, Ахмат.

Из сбивчивого, постоянно прерываемого на лирические отступления рассказа чеченцев я понял, что славный малый Петя всё-таки вёл какую-то свою игру.