|
– Ты звал меня, Творец. – Лилит, – спросил Творец, – почему ты не желаешь поклониться Адаму? Все ангелы поклонились ему, как Моему наследнику в этом мире! Лилит спросила возмущенно: – Это их дело, но почему я должна поклониться Адаму? – Он муж твой. – Ну и что? Он мне муж, я ему – жена. Но я – это я. Я даже не из глины! Почему я должна ему поклониться? Он подумал, сказал веско: – Я думаю, твой поступок и твои слова надо назвать… ну, скажем, гордыней. Пусть будет такое слово. И объявим его… ее, гордыню, грехом. Нужен порядок. – Ты объявишь? Он подумал, отмахнулся. – Потом, потом. Позже. Сейчас рано. Для запретов тоже нужно созреть. У малых детей их еще не бывает. А потом из первого запрета разрастутся другие, их будет очень много. Не дозволено будет человеку гордиться ни происхождением, ни ростом, ни силой, а только умением и личным опытом. Он задумался на миг, а Лилит спросила быстрым льстивым голоском: – А правду говорят ангелы, что весь этот необъятный мир Ты создал… и все-все в нем, всего за семь дней? – Правда, – ответил Он. – Здорово! Как Ты все успел… И все продумал! Он кивнул, соглашаясь, потом поморщился, словно колебался, принять комплимент или сказать правду, наконец сказал неуклюже: – За семь дней… Но это Моих дней. Она вскинула красивые брови. – Твоих? – Да. – А они не такие, как у… меня? – Нет, конечно, – ответил он раздраженно. – Я ведь тоже не такой, как ты могла заметить. – А какие Твои? – спросила она наивно. – Сколько моих дней входит в один Твой? – Не знаю, – огрызнулся Он. – Много, очень много. Бесконечности дней! Это Я так сказал, что семь дней. А раз Я сказал, что семь, то это и есть семь. Просто нужна мера отсчета, вот она и будет. А вообще-то для Меня это один день, в начале которого Я создал… то, что создал, потом все это… ну, звезды, зверей, гадов… Просто семь раз Мне удалось нечто… нечто удачное. А все неудачные попытки не в счет. И никто отныне считать не будет! Их не счесть. Так что семь, поняла? Она сказала разочарованно: – Поняла… Я думала, что хоть у Тебя все сразу! Без ошибок. Он посмотрел остро, громыхнул: – А это и есть без ошибок! Кому нужны промахи? О них забывают быстро, их слишком много. На самом деле все наше бытие из ошибок. Так что в счет идут только достижения. Успехи. Открытия. Она заговорила быстро, не давая ему отослать ее от себя: – Господь… со мной все понятно… А как возник Ты? Господь нахмурился… вопрос чем-то неприятен… пробормотал: – Лилит, такие вещи объяснить невозможно. Тебе невозможно. Нет ни слов таких, ни понятий. Ничего нет. Тем более что это не объяснить ни словами, ни понятиями, ни… Он произнес несколько непонятных звуков, раздраженно отмахнулся. – Думай что-нить проще. Например, когда в запасе бесконечность… вечность или хотя бы миллиарды лет… то даже при простом переборе может возникать всякое… Лилит сказала осторожно: – Прости… Тебе неприятно… что Ты… такой могучий… мог и не быть… но даже при простом сочетании это большая удача… верно? Господь отмахнулся: – Предположи, что мир – это огромное Яйцо… или, лучше, гриб, что, созрев, взрывается и выбрасывает тучу пыли, что не пыль, а его семена! А потом разлетевшиеся семена возвращаются обратно, потому что не туда летели, не там опустились… И так много-много раз гриб выбрасывает эту пыльцу, всякий раз добиваясь более удачного рассеяния семян… В этом случае может возникнуть все, что угодно! Я, конечно, возник не так, но тебе и этот вариант понять сложно, не так ли? Потому не забивай себе голову такими вопросами, для этого есть Адам, а ты пойди поищи его, постарайтесь подружиться. |
