Он поднял на Джегера глаза, глубоко посаженные под серебристыми бровями. Определить национальность старика по его трансатлантическому акценту было практически невозможно. Он мог быть британцем, американцем или гражданином любой европейской нации. Но каким-то образом излучал простую, основополагающую порядочность и честность.

В его взгляде светилось спокойное сочувствие, однако Джегер не сомневался – внутри этого человека скрывается несгибаемый стальной стержень. Он представился как Петер Майлс и был одним из сверхлюдей Наровой, а это означало, что он также просто обязан обладать хотя бы частью ее инстинктов убийцы.

– Возможно, вы слышали о таком веществе как N-stoff? – поинтересовался Майлс.

– Боюсь, что нет.

– О нем вообще мало кто слышал. Фторид хлора. N-stoff, или вещество-Н. Представьте себе ужасающее соединение двух компонентов – напалма и нервнопаралитического газа зарина. Это и был N-stoff. Он настолько горюч, что возгорался даже при попадании в воду, а тот, кто вдыхал продукты горения, погибал от удушья. Согласно гитлеровскому Chemicplan, здесь должны были ежемесячно производить шестьсот тонн этого вещества. – Старик тихо засмеялся. – К счастью, сталинские танки появились тут задолго до того, как успели изготовить даже малую часть от этого количества.

– А потом? – поинтересовался Джегер.

– После войны это место превратилось в одну из главных советских оборонительных площадок времен холодной войны. Именно здесь советские лидеры собирались пересидеть ядерный Армагеддон, укрывшись в непроницаемом саркофаге из стали и бетона, расположенном на глубине ста футов под землей.

Джегер поднял голову и посмотрел на потолок.

– Эти трубы – они предназначены для закачивания сюда чистого, отфильтрованного воздуха, верно? А поэтому весь комплекс мог быть полностью отрезан от внешнего мира.

Глаза старика заблестели.

– Вот именно. Молод, но умен, как я погляжу.

Молод. Джегер улыбнулся, и теперь уже от его глаз разбежались лучики морщин. Он и забыл, когда его в последний раз называли молодым. Петер Майлс нравился ему все больше.

– Так все-таки, как мы… вы… сюда попали? – полюбопытствовал Джегер.

Майлс повернул за угол, увлекая посетителя в очередной бесконечный коридор.

– В 1990 году Восточная Германия воссоединилась с Западной. Советам пришлось вернуть все подобные базы немецким властям. – Он улыбнулся. – Этот объект нам предложило немецкое правительство. Совершенно секретно, однако на неопределенно долгий промежуток времени. Вопреки своей мрачной истории, он идеально соответствует нашим задачам. Объект надежно охраняется, и о нем совершенно никому неизвестно. Да и выбора у нас, собственно, не было.

Уилл рассмеялся. Ему нравилась скромность этого человека.

– Немецкое правительство предложило вам бывший нацистский бункер? Как конкретно это происходило?

Старик пожал плечами.

– Нам это странным не кажется. Как раз наоборот. В этом есть определенная ирония. И знаете, если и есть на земле страна, которая никогда не забудет ужасов войны, то это Германия. Немцы до сих пор во всем руководствуются своим комплексом вины, одновременно черпая в нем силу.

– Я об этом никогда не задумывался, – признался Джегер.

– Возможно, вам все же стоит об этом задуматься, – с мягкой укоризной произнес старик. – Коль и существует на земле безопасное место, то, пожалуй, это бывший нацистский бункер в Германии, где все начиналось. Но… я забегаю вперед. С такими разговорами лучше повременить, пока сюда не прибудут все остальные члены вашей группы.

Джегера проводили в обставленную по-спартански комнату.