Изменить размер шрифта - +
Когда у твоего ребёнка серьёзный недуг, хватаешься за любую соломинку, как за спасительный шанс – в надежде, что это непременно сработает и поможет. Ещё вчера на эту новость она ответила бы мужу безусловным согласием и сразу же принялась бы паковать вещи для переезда. Но теперь… Она понимала, что её планам по усыновлению не суждено осуществиться – она банально не успеет завершить этот долгий бюрократический процесс.

– Слушай, по-моему, ты не рада, – уличил её муж. – Только скажи честно – тебе не хочется ехать в Лондон?

Неля нашла в себе силы пошутить:

– Я, конечно же, последую за тобой всюду, как жена декабриста. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. Где ты – там и я, это даже не обсуждается. Помнишь, как в «Титанике»? Если ты прыгнешь, прыгну и я…

Он притянул её к себе.

– Я тоже очень тебя люблю, Нелечка. Но мне совсем не нужны от тебя такие жертвы. Не хочу, чтобы по моей вине ты отказывалась от того, что тебе дорого. Хочешь остаться? Одно твоё слово – и мы никуда не поедем. Или это… – он пытливо вглядывался в её лицо, – это всё из-за идеи с усыновлением? Ты именно поэтому так расстроилась?

Неля помотала головой, стряхивая наваждение.

– Стас, я же не враг своим близким. Эта поездка – действительно редкий шанс: для тебя в плане карьеры, а для Матвея в плане здоровья. Не буду лукавить – я, конечно же, огорчена, что нам не удастся взять ребёнка из детдома. Но всё же слишком много доводов, говорящих в пользу этой поездки. Разве от подобных предложений отказываются? – она ободряюще улыбнулась ему, стараясь скрыть задрожавшие губы.

Стас и не заметил. Он снова прижал её к себе и благодарно прошептал:

– Спасибо…

 

Гордое слово «ресторан» с большой натяжкой подходило местному заведению общепита под незатейливым названием «На Мезени». Но оно оказалось единственной более-менее приличной едальней на всю округу. К тому же, уверял вездесущий Миша Яковлев, здесь можно было отведать настоящие, традиционные блюда русского Севера – кухню поморов.

Ресторан был деревянным, как и большинство зданий в Романовке, и располагался на самом берегу реки. С трёх сторон его обступали разлапистые высокие ели, а с четвёртой катила перед ним свои чистые и холодные волны Мезень. Вид, конечно, был завораживающий…

За первым совместным ужином их всех, наконец, представили друг другу официально. Впрочем, многие уже и так успели перезнакомиться за это время – кто-то сидел рядом в самолёте, кто-то в автобусе… Только Ася до последнего держалась особняком, что, в принципе, не было свойственно ей по жизни. Она любила большие компании и новые знакомства, обожала шумные тусовки и всю эту весёлую кутерьму… Но сейчас ей хотелось подольше сохранить своё инкогнито: так было интереснее и удобнее наблюдать за окружающими. Узнай они, что Ася журналистка – моментально начали бы наигрывать и вести себя неестественно. Многие звёзды, у которых она брала интервью за всю свою карьеру, именно так и поступали: просто переставали быть самими собой и принимались «делать лицо», точнее, надевали одну из своих масок. Может быть, даже неосознанно, по привычке, по самой своей лицемерной артистической натуре.

В данный момент, находясь фактически в стороне от цивилизации, назойливых папарацци, безумных поклонников и террариума завистливых коллег, все члены съёмочной группы выглядели непринуждённо-расслабленными и настоящими, без прикрас и фальши.

Быстрый переход