– Вы не понимаете, – округляя глаза, громко зашептала Надежда. – Это страшные люди!

– Посмотрим, кто страшнее, – улыбнулся Роман.

Он уже был полностью готов к бою.

Таксист, подчиняясь требованиям джипмена, свернул к обочине (шоссе здесь было довольно пустынным) и остановился. Джип проехал немного дальше и тоже приткнулся к бровке, не заглушая двигателя. Из него чуть вразвалку выбрались два широкоплечих парня в кожанках и остановились в пяти шагах от такси. Один из них сделал приглашающий жест широкой ладонью. Оба они поганенько улыбались.

– Я пойду к ним, – обреченно сказала Надежда. – Они все равно не отстанут.

– Посидите несколько минут здесь, – попросил Роман, открывая дверцу. – Только, пожалуйста, тихо.

– Не нужно… – попыталась задержать его Надежда.

– Да не лезь ты, парень, глянь, какие они амбалы! – сказал и таксист, сочувствуя Роману, не отличавшемуся богатырским сложением.

– Теряем время, – сказал Роман, выбираясь из такси.

Он медленно подошел к парням, изучая тончайшие оттенки их поведения и внешнего вида. Ребятишки крепкие, ничего не скажешь. Литые шеи, красиво покатые спортивные плечи. И не раскачанные без меры «шкафы» культуристы, которых даже и бить как то неловко, а отлично скроенные, опытные и очень опасные бойцы. Тут чуть зазеваешься – и пиши пропало.

– Какие то проблемы, парни? – миролюбиво спросил Роман, останавливаясь в трех шагах от них и немного сбоку от того, который был ближе к обочине.

– Никаких проблем, – ухмыльнулся снисходительно дальний от него верзила. – Ты нам сто лет не нужен. Иди своей дорогой, человече.

– То же самое могу предложить и вам, – с пьяноватой улыбкой сказал Роман. – Садитесь в свое корыто и ч чешите подальше, п пока я добрый.

– Чо чо?! – изумился верзила и аж потряс головой. – Ты чо это такое сейчас сказал, дурик?

– Да ладно, – хмуро сказал тот, что был ближе к Роману. – Не видишь – неученый. Щас поучим…

Он сделал навстречу Роману два быстрых шага и, не тая своих намерений, нанес мощнейший – и не думал, гаденыш, шутить, бил наповал, насмерть – прямой удар кулаком в подбородок. Роман ушел от этого удара мгновенным уклоном вбок и «клювом» сложенных вместе пальцев ударил нападавшему в глаз. Бил он без всякой жалости – не те были люди и не та ситуация, чтоб жалеть. Дикий крик потряс тихую улицу. Схватившись двумя руками за пораженный глаз, противник отпрянул к бровке, зацепился за бордюр, упал и, вопя от боли, покатился по траве.

– Ах ты… – только и сказал второй, тут же принял стойку и упруго двинулся на Романа.

Теперь он понял, что перед ним не выпивший доходяга, которого можно пришибить одним щелчком, а очень серьезный и хладнокровный боец. И бой он ему собрался дать такой же серьезный и жестокий.

– Может, не надо… – не становясь в ответную стойку и вообще не двигаясь, предложил Роман. – Молодой ведь еще, жить да жить. Чего нам делить то?

Но противник, не обращая никакого внимания на его слова и тем самым подтверждая свою опытность, сделал обманный финт корпусом и рукой и почти сразу ударил твердым носком ботинка в голень Романа.

Роман этот удар предвидел и легко убрал ногу, сместившись чуть в сторонку.

Тогда нападавший провел целую серию мощных ударов руками и ногами, каждый из которых при попадании в цель способен был вывести из строя хоть Майка Тайсона.

Но Роман попасть в себя так и не дал. Делая уклоны и короткие уходы вправо влево назад, благо место позволяло, он в неуловимую долю секунды вдруг подсел под летящую ногу противника и ударил его локтем в пах. Удар наносился навстречу и оттого был страшен вдвойне.