– У кого из вас мать в коме?

– У нее!

Дети расступились. Джейси осталась в одиночестве. Толпа подалась вперед и мгновенно взяла ее в кольцо. Так быстро и уверенно действуют только волки, отделяя ягненка от стада.

– Вы – дочь Кайлы?

– Вы Джулиана?

Лайем видел, как напугана девочка.

– Меня зовут Джейси. Моя мама действительно в коме…

– Каково быть его дочерью? – Откуда ни возьмись у ее лица появился микрофон.

Лайем закричал и оттолкнул оператора, который собирался снять Джейси крупным планом. Камера выпала у него из рук, а сам он отлетел в сторону.

– Джейси, иди сюда!

Наконец она услышала его. Их взгляды встретились, и Лайем прочел в глазах дочери панический страх. Она долго старалась не поддаваться ему, но силы ее были на исходе. Лайем прорывался к ней, а она тянула к нему руки.

В этот момент кто-то крикнул у него над ухом:

– Каково быть дочерью Джулиана Троу? Воцарилась гробовая тишина. Джейси взглянула на Лайема огромными от изумления глазами.

– Боже, она не знала…

– Давай, Берт, снимай ее скорее…

– ОСТАВЬТЕ ЕЕ! – в бешенстве закричал Лайем и, не разбирая дороги, расталкивая людей локтями, устремился к ней.

Наконец ему удалось добраться до Джейси. Он обнял ее, загородив от камер и диктофонов.

– Все хорошо, дорогая, – прошептал он, чувствуя, как девочка дрожит всем телом.

– Кто вы?

– Это доктор. Что вы можете…

– Никаких комментариев! – прорычал Лайем и сам подивился тому, откуда в нем столько свирепости. Он решительно потащил Джейси сквозь кольцо журналистов к машине. Их преследовали всю дорогу, донимая вопросами и слепя фотовспышками. Последнее, что Лайем услышал перед тем, как захлопнул дверцу, было:

– Запиши номер…

Машина сорвалась с места. Колеса пробуксовывали в снежно-глинистом месиве.

Сердце колотилось в груди Лайема, он не мог успокоиться, пока они не отъехали от школы по крайней мере на милю. Во рту ощущалась неприятная горечь – непременная спутница страха. Никогда в жизни он не чувствовал себя так паршиво – груз вины давил ему на плечи, каждой клеточкой он ощущал, что проиграл. Он не сумел защитить ее. В том, что его дочь, которую он любил больше всего на свете, вынуждена была перенести такую боль, виноват только он сам.

– Нас никто не преследует, – сказала Джейси дрожащим от слез голосом. Она сидела на заднем сиденье и смотрела на серую ленту дороги, выбегающую из-под колес автомобиля.

Лайем свернул на заснеженную пустынную дорогу, которой пользовались только работники лесничества. Она вела в национальный парк «Водопад Ангела». Этот путь был нанесен лишь на местные карты, а значит, здесь можно не опасаться преследования.

Вскоре они подъехали к пустой парковке, занесенной снегом. В это время суток, да еще зимой, редко кто оказывался посреди леса.

Лайем поставил машину возле столба, на котором висел информационный щит с краткой историей края, повествующей, в частности, о том, что Йэн Кэмпбелл открыл этот водопад и назвал его в честь любимой жены.

– Я не смог приехать к тебе раньше. – Собравшись с духом, Лайем обернулся к дочери.

– Это правда, папа? – Джейси все еще не оправилась от страха.

Он уже не сердился на Майк, но в душе ощущал пустоту и горечь.

– Правда. Твоя мать была замужем за Джулианом Троу.

– Значит, он мой отец. – Девочка побледнела и теперь выглядела совершенно беззащитной.

– Да, – его голос был тих и бесцветен.

– О Боже…

Лайем ждал, что она скажет еще что-нибудь, но Джейси молчала.