– Неужели Сент-Картмейл так поступил?

– И глазом не моргнув. Там быстрое течение, а мост высокий, но его это нисколько не заботило, судя по тому, как он вскочил на узкие перила.

– И бросился в воду?

– Как пират! – Сестра заулыбалась. – Он и правда похож на пирата: у него огромный шрам на лице и длинные черные волосы.

Сефора ничего не помнила о внешности своего спасителя, только прикосновение теплых губ к своему рту, интимное и запретное в грязной воде Темзы.

– Он… пострадал?

– Да, но только потом, когда вынырнул на поверхность, потому что ты расцарапала ему лицо. На его здоровой щеке остались три глубокие царапины, и из них шла кровь.

– Но ему помогли?

– Лорды Уэсли и Росс. Они, правда, поспешили его увести, потому что к тому времени, когда Дуглас выбрался из реки, вид у него был еще хуже, чем у тебя.

Фрэнсис Сент-Картмейл, лорд Дуглас. Сефора вспоминала, что ей о нем известно. В обществе ходили о нем такие слухи… Аристократ, который не считается с правилами светского общества и часто опускается на самое дно…

Два месяца назад она издали видела его в парке, на балу у Крейтонов. Тогда он находился в объятиях женщины, которая славилась свободным поведением и считалась распущенной. Она впилась в его рот накрашенными губами… Мисс Амелия Борн, которая вышла подышать вместе с Сефорой, поспешила пересказать ей все сплетни, ходившие о Фрэнсисе. Она захлебывалась от нетерпения и любопытства:

– Дуглас настоящий красавец, правда? И это несмотря на шрам и на то, что последнее время он все реже появляется в обществе. О нем рассказывают такое… Правда, я не стала бы слушать ничего плохого о мужчине, который умеет так целоваться… – Амелия рассмеялась, прикрыв рот ладонью.

После того бала Сефора вернулась домой, гадая, что бы чувствовала она, если бы ее так целовали – так самозабвенно, порывисто и откровенно сладострастно.

Что ж, теперь ей это в некотором смысле известно.

Стараясь справиться с охватившим ее возбуждением, она села.

– Можно чего-нибудь попить?

Сестра налила ей подслащенной лимонной воды с листьями мяты и розмарина и поднесла бокал к ее губам.

– Где Ричард?

– Вчера вечером он был в кабинете с отцом, старался развенчать сплетни и опровергнуть слухи, которые уже пошли в обществе.

– Какие слухи? – Сефора не совсем понимала, о чем говорит сестра; жестом показав Марии, что больше не хочет пить, она легла на подушку.

– Когда Дуглас выбрался на берег, ты прижималась к нему всем телом, и нам показалось, будто тебе совсем не хочется его отпускать. Чтобы оторвать тебя от Сент-Картмейла, Ричарду пришлось силой разжать тебе пальцы.

– Я же тонула!

– Вид у тебя был… не слишком целомудренный. Лиф порван, шнуровка распущена. – Мария от души рассмеялась. – Кстати, тебе это шло. Ты выглядела… живой и настоящей.

Сефора сделала вид, будто не слышит этих глупостей.

– Где мама?

– Она выпила пунш и легла. Должно быть, уснула до завтра, и тебе не придется иметь дело с ее волнениями. Правда, она то и дело повторяла: хорошо, что вы с Ричардом Аллерли объявили о помолвке, так что твое доброе имя не окончательно погублено.

– Не моя вина, что жеребец так бурно отреагировал на укус пчелы!

– Мама наверняка сказала бы, что куда приличнее было утонуть, учитывая, как крепко тебя обнимал твой спаситель и в каком ужасном беспорядке было твое платье!

Сефора улыбнулась:

– Мария, вечно ты преувеличиваешь! Спасибо, что посидела со мной.