— Хотелось бы верить, что мистер Бэнкс не столь же сильно заинтересован в скорейшей встрече с тобой по личному поводу, — горько съязвил Лоренс, чем невольно вновь привлек внимание Келли к стакану в его руке.

— Сколько ты выпил?

Лоренс бросил на нее враждебный взгляд.

— За исключением тех случаев, когда ты едешь со мной в машине, тебя это не касается, женушка!

Только Лоренс способен произнести слово «женушка» как оскорбление, горько подумала она.

— Совершенно верно, — сдержанно сказала Келли и поднялась. — Пойду спать. Спокойной ночи.

— Не спешите, миссис Лаутон. — Он вскочил, загородив ей дорогу. — Вы еще не поцеловали меня. Даже такое супружество, как наше, допускает целомудренный поцелуй на ночь!

— У тебя сегодня отвратительное настроение.

Она потянулась к его щеке, но Лоренс схватил ее в объятия и яростно поцеловал в губы, пресекая какие бы то ни было попытки вырваться.

Его поцелуй все еще хранил холод льда, брошенного в виски, но страстные движения горячего языка мгновенно зажгли кровь Келли. Вдруг Лоренс отстранил ее, да так внезапно, что она пошатнулась.

— Иди спать, — неприязненно буркнул он и поднял свой бокал. — За супружеское блаженство, дорогая!

— Ты ведь юрист, Лоренс, и если тебя не устраивает семейная жизнь, ты прекрасно знаешь, как с ней покончить, — бросила она и быстро вышла из комнаты.

На следующее утро Келли так намеренно долго находилась в ванной, что когда спустилась в кухню, муж уже ушел. На этот раз записки не было. Наскоро позавтракав, она села за машинку. Править роман оказалось не легче, чем его писать. Мегги в этот день взяла выходной, ничто не отвлекало Келли, и она с головой ушла в работу. Лишь настойчивая трель звонка вернула ее к реальности. Она раздраженно отложила рукопись, спустилась по лестнице и замерла от удивления, увидев на пороге своего дома Шона Бэнкса. Вернее, на пороге дома Лоренса, горько подумала она.

— А я решил сделать тебе сюрприз. Позавтракал я в поезде, так что мы можем сразу же заняться работой. — Шон обнял и расцеловал ее, затем оглядел с ног до головы. — Тебе сейчас не дашь больше шестнадцати!

Поскольку на Келли были старые джинсы и безразмерный свитер, а лицо совсем не тронуто косметикой, это замечание больше рассердило ее, чем польстило.

— Тебе все же следовало позвонить, Шон, и не говори, что у тебя не было возможности!

— Конечно, была, — согласился он, — но я хотел преподнести тебе сюрприз! — Он с восхищением оглядывался вокруг, пока хозяйка вела его на кухню. — Какой потрясающий дом! Твой муж при деньгах?

— Хочешь кофе? — Келли дала понять, что не собирается обсуждать эту тему.

— С превеликим удовольствием. Только пойдем в твой кабинет, там и попьем за работой. Мне нужно успеть на шестнадцатичасовой поезд.

Поскольку кабинетом Келли была спальня, ей не оставалось ничего другого, как пригласить Шона туда.

— Фантастическая кровать, — прокомментировал гость.

— Да, — кратко отозвалась она в надежде, что Шон не станет обсуждать отсутствие в комнате мужских вещей. — Начнем. Но только в следующий раз — сначала позвони!..

Когда Лоренс вернулся с работы, Келли умышленно осталась в джинсах, на лице не было и следа макияжа, непокорные пряди выбились из косы. Ее подмывало сохранить в тайне неожиданный визит Шона, но природная честность взяла верх. Она всегда была такая, слишком открытая, чтобы хитрить, а уж тем более — обманывать.