– Ни о внешности, ни о возрасте, ни о привычках – более ничего не сообщили. Таково условие пари. Объект не имеет права уезжать из Ковальска, он обязан проводить время лишь в городе. А мы должны его вычислить и найти.

– Ничего себе, – покачал я головой. – Конечно, по сравнению с Москвой Ковальск – просто деревушка, но и там проживает полно народа. Вот у меня путеводитель, слушайте. «Ковальск – старинный курорт с минеральными водами. По легенде, его открыл король…»

– Ваня, – перебила меня Нора, – описание Ковальска изучишь без меня, в поезде почитаешь, времени тебе хватит, ехать ночь, день, еще ночь… Успеешь заучить книжонку наизусть.

– Просто я хочу сказать, что отыскать человека в месте, где гостиницы буквально понатыканы друг на друга, дело практически невозможное.

Нора сморщилась:

– А за просто так никто столько денег не отвалит! И потом, я сильно сомневаюсь, что Михаил Юрьевич поселится в отеле.

– Почему?

– Ваня, включи соображалку. На ресепшн нужно обязательно предъявить паспорт. Это было бы слишком просто – методично обойти все пристанища и найти Стриженова.

– Куда же он денется?

Нора вытащила из пачки очередную папиросу.

– Вот это и надо выяснить. Думаю, мест там полно: частный сектор, к примеру.

– Но ведь и в квартире тоже просто так жить не разрешат, без регистрации.

Нора пожала плечами:

– Нам искать, ему прятаться, ясно?

Я кивнул.

– Вот и замечательно, – благодушно хихикнула Нора, – телефон не выключай, связь держим постоянно.

Я вновь кивнул. Естественно, я не стал вытаскивать из унитаза сотовый, приобрел себе новый и почти целый вечер провел за восхитительным занятием: заносил в крохотный аппарат номера своих знакомых. Хорошо еще, что, являясь человеком аккуратным и слегка старомодным, я имею в придачу к мобильному самую обычную записную книжку весьма почтенного возраста, разваливающуюся по страничкам, но пока еще живую.

– Счастливой тебе дороги, Ваняша, – абсолютно серьезно пожелала мне Нора.

– Спасибо, – улыбнулся я и поехал за Николеттой.

Мы с маменькой прибыли на перрон за сорок минут до отхода экспресса и разместились в купе. Спустя четверть часа появился шофер Коки с двумя огромными кожаными баулами, потом ее зять, а уж затем она сама, замотанная, несмотря на осень, в горностаевое манто.

– Кисонька! – взвизгнула Николетта и кинулась обнимать подружку.

– Лапонька! – завопила Кока.

Чмок, чмок, ах, ах, чмок, чмок… Меня всегда удивляет дамская привычка встречаться так, словно не виделись целое десятилетие. Вот и сейчас Кока и Николетта, стараясь не смазать тщательно нанесенный макияж, радостно восклицают:

– Ах, как я соскучилась!

– Милая, у нас никогда нет времени поговорить вдосталь!

Водитель, красный от натуги, пытался разместить в узком пространстве купе необъятные чемоданы. Подруги от радостных восклицаний перешли к раздраженным замечаниям.

– Ох, какая духота!

– Почему не работает кондиционер?

– Боже, жуткая жара.

– Как тут тесно.

– О… о… здесь всего три вешалки.

– Отвратительная салфетка на столике!

– Ваня, вели проводнику включить вентиляцию.

– Иван Павлович, сделайте милость, попросите воды.

– Вава! Сходи и потребуй еще одну подушку.

– Иван Павлович, прихватите для меня лишнее одеяло.

– Ваня! Ты достал мои домашние туфли?

Я выскочил в коридор и наткнулся на зятя Коки, привалившегося к стене.

– Ваш должник по гроб жизни, – тихо сказал мужик.