Руперт вышел, возникла долгая пауза. Новый ковер был таким мягким, что Хелина не услышала, когда он возвратился в кухню. Его лицо ничего не выражало.

– Тебе понравилось?

– Я не знал, что Маркус так болен, – пошутил Руперт. – Этот ковер такого цвета, как будто на него изрыгнули гейцовский горох и бекон, съеденные за обедом. Какого черта ты это сделала?

– Хелина с трудом сдержалась. – Этот цвет называется фисташковым.

– Он будет цвета мочи, после того, как гости завтра вечером забрызгают его красным вином. – Сказал Руперт.

– Эта лестница была смертельной западней – огрызнулась Хелина.

– Очень жаль, что твоя подруга Хилари не падала там почаще. Ты закрыла ковром Котсволдский камень!

– Эти ступени были опасны. Через несколько месяцев Маркус будет ходить.

– Он убежит из дома, когда увидит этот ковер.

– Но все считают его очень симпатичным, – голос Хелены стал подниматься, – и миссис Бодкин, и Мари-Клер.

– Это потому, что ты им платишь. Кто еще? Трепетная Хилари, я полагаю. Думаю, это ее идея, соответствует ее комплекции.

Это был действительно грандиозный вечер. Руперт и Билли в начале вечера смешивали коктейли с шампанским, и за полтора часа непрерывного питья все здорово опьянели. Дженни выглядела сенсационно в прозрачном черном платье и имела такой огромный успех у всех иностранцев-наездников, что Билли накинул на нее вожжи и, неудержимо хохоча, потащил ее за собой. Их счастье было заразительным для всех. Даже Дриффилд не находил повода поворчать.

И только Хелина, в восхитительном шелковом платье цвета зелени плюща с вырезом в форме лодочки, открывающем ее стройные белые плечи, выглядела натянуто. Она не была настоящей хозяйкой вечера. И потом она слишком хорошо была осведомлена о всех Бьянках, Граньях и Габриэллах из прошлых похождений Руперта. Она с большим трудом сдерживалась, наблюдая, как круги от фужеров покрывают мебель миллионами олимпийских колец, а пепел от сигарет и вино пятнают новый ковер.

Руперт пытался убедить ее наслаждаться вечером. После завершения обеда он почувствовал, что может быть свободен от обязанностей хозяина. Все уже знали, где можно взять напитки. С этого момента он все время находился на танцплощадке то с одной красоткой, то с другой.

Хилари появилась поздно. Нагруженная детской переносной коляской, она прошагала через холл, посылая воздушные приветсвия всем гостям, и поднялась наверх.

– Направилась прямо в спальню моей жены, – раздраженно прокомментировал Руперт.

В следующее мгновение мимо прошла Хелина с детской бутылочкой.

– Это для Хилари?

– Маркус плачет.

– Ты должна была послать его к миссис Бодкин. А где, черт побери, Мари-Клер?

– Она исчезла в кустарнике с одним из членов французской команды два часа назад и с тех пор не появлялась, – огрызнулась Хелина. – Я говорила тебе, что напитки слишком крепкие.

Наверху Хелина собрала Маркуса и вошла в спальню, где она увидела расчесывающую волосы Хилари.

– О, ты выглядишь так прекрасно, – открыв рот от изумления, воскликнула Хелина.

Хилари была в парихмахерской и теперь ее темные волосы беспорядочными локонами змеились вокруг лица. Она нарумянила скулы и наложила тени, на ней было красное с черным платье в цыганском стиле с юбкой в оборки и серьги в виде обручей.

– Я никогда не думала, что ты можешь выглядеть так замечательно, – сказала Хелина с неподдельным восхищением.

– Я хотела доказать твоему чертовому мужу, что я не старая карга, – ответила Хилари.