— Ты не можешь пришить это мне! — возмущенно закричал он.

— Я бы и не хотел, — проговорил Кейн. — Полиция это сделает за меня. А по каким еще причинам ты оказался здесь?

После беглого взгляда на лицо Эммы Рори мрачно ответил:

— Я вернулся сюда за курткой.

— А почему ты ее здесь оставил?

Рори снова возмутился:

— Ты, идиот, вернулся сюда раньше, чем я рассчитывал! Ты сказал, что собираешься смотреть фильм, черт бы тебя побрал, это давало мне полтора часа времени. Но ты вернулся уже через полчаса. Когда я услышал, что вы идете, пришлось делать ноги. Я забыл в доме куртку, и у меня даже не было времени закрыть дверь на ключ.

— И что, — спросил Кейн с жестокой, беспощадной властностью, — ты делал в этом доме?

— Я собирался забрать ротвейлера.

Глаза Эммы встретились с глазами Кейна. Лаки, который сидел на задних лапах, навострив уши, поднялся, подошел к Эмме и уселся рядом с ней.

— Зачем? — спросил Кейн, еле сдерживая гнев.

— Я знаю одного охотника на кабанов, который утверждает, что ротвейлеры самые лучшие охотники, — слишком поспешно заявил Рори.

— Думай, что говоришь, — посоветовал Кейн ледяным тоном. — Мы можем провести здесь всю ночь, если хочешь, или я отвезу тебя в полицейский участок. Твоим родителям, увы, придется узнать об этом.

Рори нервно сглотнул и, поколебавшись, неохотно сообщил:

— Ротвейлеры — хорошие бойцы.

Почувствовав приступ тошноты, Эмма закрыла глаза. Она знала о торговле бойцовыми собаками, даже видела нескольких, искалеченных, несчастных.

— Продолжай! — безжалостно приказал Кейн.

— Я начал прикармливать его, чтобы завоевать его доверие. Сегодня вечером Эмма сказала, что скоро уезжает в Парагай. А когда вы оба решили, что будете еще полтора часа смотреть телевизор, я уже знал, что лучшей возможности больше не представится.

— Если ты прикармливал его, то почему раньше его не взял? — поинтересовался Кейн.

Рори улыбнулся.

— Возможно, тебя он и слушается, но вряд ли он будет так же чертовски послушен и мне. Он позволяет мне гладить его, если у меня есть еда и нет поводка, но, даже если я спрячу ошейник за спину или в карман, этот проклятый пес как будто знает об этом и не подпускает к себе.

— Ты уже купил ошейник? — ахнула Эмма.

— Чтобы таким способом объявить всем в Парагае, что я собираюсь украсть собаку? — Рори ухмыльнулся. — Нет, я подобрал один из тех, которые валялись у Кейна в сарае.

Лаки бы почуял запах чужой собаки от кожаного ошейника. А так как он не любит гулять на поводке, наверняка не подпустил бы Рори близко, чтобы тот смог надеть на него ошейник.

— Итак, это должно было произойти сегодня, — сказал Кейн безо всякого выражения.

Бледнея, Рори уставился на Кейна и судорожно сглотнул.

— У меня есть место, где пса можно было спрятать, а завтра бы пришел человек забрать его и переправить в Окленд.

Кейн отпустил его. Быстро взглянув на дверь, Рори сделал шаг назад. Не скрывая своего презрения, Кейн пригрозил:

— Только попробуй! Я выслежу тебя, и, уверяю, ты очень пожалеешь. Тебе нравятся собачьи бои?

— О Боже, нет! — вздрогнул Рори. — Но я… — Он запнулся и облизнул губы, уставившись в землю. — Я должен отдать деньги, карточный долг, человеку, который организует эти бои. Он вынуждает меня. Я думал, если притащу ему собаку — ротвейлеры стоят больших денег, — это будет в самый раз.