Эмма собралась было уже ответить, как вспомнила, что дала себе слово держаться холодно и отчужденно. Но было уже поздно, и она произнесла своим обычным жизнерадостным голоском:

— Ему просто повезло. Миссис Ферт пришла забрать Бейб из ветлечебницы в Топо, в которой я тогда работала. Нет, ему повезло еще тогда, когда Бейб выгоняла козу, забредшую в огород, и поранила лапку. Короче, в тот вечер миссис Ферт находилась в лечебнице и какой-то мужчина принес туда Лаки. Его жена не захотела держать в доме собаку, поэтому щенок и попал к нам. Когда миссис Ферт пришла за Бейб, Лаки сидел в клетке и скулил!..

— И она не смогла устоять. — В голосе Кейна слышались веселые и снисходительные нотки.

Глядя прямо перед собой, Эмма безразлично сказала:

— Когда она подошла к нему поздороваться, то Лаки бросился к ней и прижался мордой к ее руке, как будто миссис Ферт послали затем, чтобы спасти его.

Кейн тихо засмеялся.

— А к вам он не подбегал?

— Конечно, подбегал! Только я не говорила об этом миссис Ферт. Видите ли, его собирались усыпить…

— Это не комнатная собачонка, — заметил он. — Ротвейлеры очень выносливы, и им нужна приличная физическая нагрузка.

— Корги на вид такие милые, но ведь это тоже сильные собаки, и миссис Ферт хорошо обучила Бейб. — Эмма почему-то стала защищать вторую собаку.

Это было, конечно, преувеличением. Хотя Бейб очень предана своей хозяйке и более чем дружелюбно относится к Эмме, у нее была склонность бросаться на незнакомых людей и кусаться.

— Во всяком случае, вы можете отругать корги, если она плохо себя ведет, — с иронией произнес Кейн.

Эмма пожала плечами.

— Ротвейлеры доброжелательные и уравновешенные собаки, если они правильно обучены. Они умны, почти все запоминают. Я думаю, что игривость и живость Лаки унаследовал от своих римских предков — пастушьих собак. По крайней мере свою способность прыгать. Он станет великолепной собакой.

Машина плавно въехала на стоянку перед супермаркетом. Кейн Тэлбот вышел из машины. Эмма последовала его примеру и быстро зашагала к магазину за своими пакетами. Опять он догнал ее, не успела она сделать и нескольких шагов.

Все равно что находиться рядом с членом королевской семьи, с досадой подумала Эмма. Кейн знал всех — все знали его. Он здоровался с людьми, встречая улыбки и заинтересованные взгляды, но не останавливался и ни с кем ее не знакомил. Три пластиковых пакета он сгреб в охапку, не спрашивая, нужна ли ей помощь.

Тип человека, который все руководство берет на себя, подумала Эмма, но постаралась скрыть свое возмущение. Должно быть, это хорошо в экстремальных ситуациях, но в каждодневной жизни просто невыносимо. Бедная девушка из Австралии! После года замужества у нее не останется ни одной собственной мысли.

Когда Кейн завел машину, он, как бы мимоходом, поинтересовался:

— А вы ездите верхом?

— Да.

— У меня есть кобылка, которая нуждается в физической нагрузке. Я для нее слишком тяжелый, и на ней уже два месяца никто не ездил.

— И что вы хотите от меня?

Взгляд его темно-желтых глаз скользнул по ее руке, и Эмма сжала пальцы. Такое чувство, будто на ней выжгли клеймо.

— Я думаю, вы подойдете, — сказал он с холодной уверенностью, — но, если вы будете сидеть на ней как мешок с картошкой и заглядывать ей в зубы, я возьму свое предложение назад.

Рассмеявшись, Эмма произнесла:

— Ну, хорошо! Только мне хотелось бы ее испытать.

— Должен предупредить: она не очень-то спокойного нрава.