Второе сообщение было обращено ко мне будущей, хотя книги ничего не говорили о возможности отправлять послания в будущее.

Летний вечер ответил тишиной. Даже порт сейчас дремал.

Я вздохнула, снова вытерла лицо рукой, велела себе успокоиться. Пропихнула вставший в горле ком парой глотков чая. Пора было идти к дочери, поэтому я повернулась и шагнула к двери.

Где-то на окраине сознания успела промелькнуться мысль: «Странно, что Бардака нигде нет поблизости». А в следующее мгновение чья-то сильная рука перехватила меня поперек туловища, а другая прижала ко рту и носу тряпку, пропитанную каким-то резко пахнущим зельем. Я успела взбрыкнуть, услышать, как ударилась и зазвенела, разбиваясь о крыльцо, чашка, а потом все в одно мгновение погрузилось в темноту.

Глава 26

В сознание я возвращалась долго и мучительно. Мысли отказывались проясняться, реальность рассыпалась на кусочки, никак не связанные друг с другом. Болела голова и сводило плечи, во рту пересохло так, что я не могла пошевелить языком, в ушах шумело.

Впрочем, когда голова немного прояснилась, я поняла, что шумит не у меня в ушах, а где-то за окном – море. Я слышала, как волны плещутся и разбиваются о берег, возможно, скалистый. Плечи сводило от того, что руки связаны за спиной и лежать на боку ужасно неудобно. А язык не шевелился потому, что рот заткнут какой-то тряпкой и завязан.

Когда реальность свалилась на меня своими пугающими обстоятельствами, я тревожно дернулась, попыталась сесть и непроизвольно застонала. Переполненная молоком грудь болезненно ныла, платье спереди промокло, а за окном солнце уже клонилось к закату. Значит, с момента моих последних воспоминаний прошло немало времени – почти сутки. Я очень надеялась, что одни.

После нескольких попыток мне все же удалось сесть и осмотреться. Комната, в которой я оказалась, была гораздо больше спален в моей оринградской квартирке над шоколадницей, но гораздо меньше, чем в домах Шелтера, например. Обставлена скудно, но мебель добротная. Помимо окна на одной стене, на другой еще были двери на балкон, обе распахнуты, проем занавешен тонким полупрозрачным тюлем, которым играл ветер.

Я с трудом сползла с узкой кровати, стоявшей у стены, едва не упала, потому что ноги еще подгибались, но устояла. Сначала подошла к окну, потом вышла на балкон, но ни там, ни там не было пути к спасению: третий этаж, не меньше, внизу скалы, обрыв и далекое море.

Понять, где нахожусь, было трудно. Я не слышала звуков порта, а значит, это уже не Оринград. Но море все еще плескалось рядом, значит, меня не увезли в Варнай. Так где же я?

– Это Ниланд, – услышала я за спиной мужской голос.

Обернулась так резко, что едва не потеряла равновесие и не свалилась за недостаточно высокий бортик балкона. Обратившийся ко мне мужчина стоял в комнате, колышущийся тюль мешал его рассмотреть, но я видела, что одет он в варнайскую военную форму. Его голос звучал знакомо, но со своего места я не могла разглядеть лицо, а сам варнаец не торопился приблизиться ко мне.

Пришлось возвращаться в комнату самой. И как только я переступила порог, я резко втянула носом воздух, потому что больше никак свое удивление выказать не могла.

– Вижу, ты меня узнала, – улыбнулся полковник Ридд и скользнул по мне взглядом с головы до ног и обратно. – А вот ты заметно изменилась. Материнство пошло тебе на пользу, ты стала куда соблазнительнее. Круглее, мягче. Не люблю костлявых девчонок.

Я испуганно отпрянула, а он едко усмехнулся.

– Не бойся, не настолько ты привлекательна, чтобы похищать тебя ради плотских утех. Мне нужно от тебя кое-что другое.

Он шагнул ближе, гипнотизируя взглядом почти как Шелтер.

– Твой шепот, который уничтожил Магистрат. Ты им все исправишь.