Я вскрикнула от неожиданности и прошившей ногу острой боли, но тут же испуганно замолчала, оказавшись лицом к лицу с незнакомцем в черном балахоне. Ну, или должна была оказаться лицом к лицу, если бы у него оно было, потому что под капюшоном клубилась черным дымом тьма, а за ней просматривалась лишь звериная морда. И я снова в ужасе закричала, дернулась, пытаясь вырваться из цепкой хватки, но мужчина – как мне казалось – только сжал пальцы сильнее, причиняя ощутимую боль.

Он дернул меня, пытаясь заставить идти, но я словно вросла в землю. И снова попыталась сбросить с себя его руки.

– Не рыпайся, – приглушенно прорычал он.

Я на мгновение замерла, опять пытаясь разглядеть, что прячется за тьмой капюшона, мужчина тоже замер, а следом в тишине леса прозвучал оглушительный выстрел. Руки, державшие меня за плечи, конвульсивно сжались, и в следующее мгновение хватка ослабла. Мужчина в балахоне повалился на землю. Испуганно проводив его взглядом, я подняла глаза, пытаясь рассмотреть, кто стрелял.

В нескольких метрах от меня стоял генерал Шелтер. Слегка потрепанный, но совершенно точно живой, даже не раненый: он стоял так же прямо, как обычно.

Из груди вырвался вздох облегчения, я шагнула генералу навстречу. Едва не запуталась в ногах мертвеца, потом – в платье, а в заключение рисковала упасть от боли, но все равно смогла сделать пару шагов. Остальное расстояние Шелтер успел преодолеть сам. Я порывисто обняла его, утыкаясь лицом в плечо, чувствуя, как теплые руки скользнули вокруг замерзших плеч, согревая и даря ощущение безопасности.

Когда это успело случиться? Без малого три недели назад рядом с генералом у меня замирало сердце и холодели руки, а теперь я приникла к нему, с трудом сдерживая слезы, испытывая только облегчение и радость от того, что он здесь. Его близость вселяла уверенность и спокойствие. И я была так рада, что он жив.

Шелтер молчал. Сначала просто крепко обнимал, потом его рука заскользила по моим плечам, успокаивающе поглаживая, коснулась волос. Я прижималась к нему так тесно, что чувствовала, как быстро и неровно бьется сердце в его груди. Совсем как мое. Даже странно, вот уж не думала, что наши сердца могут биться в унисон.

– Все хорошо, милая, все закончилось, – наконец хрипло уронил он. – Ты в порядке?

Я судорожно кивнула и заставила себя немного отстраниться. Ровно настолько, чтобы заглянуть Шелтеру в лицо, мои руки продолжали обнимать его.

– Кто это? Что им было нужно?

– Отступники, – лаконично сообщил генерал. Заметив мое замешательство, пояснил: – Это маги, которых за те или иные преступления изгнали из ложи. Чаще всего они становятся наемниками. Вероятно, они пытались меня убить. Нас обоих.

– Что у них с лицами? Я видела не человека, а… чудовище…

– Это маски, – улыбнулся Шелтер. – Они вне закона, а потому прячут лица.

Он вдруг нахмурился, потом снова улыбнулся и потянулся к моим волосам. Демонстративно вытащил из них веточку, почти в точности повторяя то, что в прошлый раз сделала я. Меня разобрал нервный смех, а следом я попыталась отстраниться сильнее, потому что вдруг осознала, в каком неприглядном виде предстала перед ним. Больная нога тут же дала о себе знать. Я ойкнула и зашипела, а генерал снова поддержал меня за плечи, нечаянно коснувшись холодным металлом пистолета обнаженного плеча. По телу тут же пробежала дрожь.

– Опять нога? – насмешливо поинтересовался Шелтер.

Я смущенно кивнула.

– Кажется, я ее подвернула.

– Идти, я полагаю, не можешь? – деловито уточнил он.

А потом вдруг коснулся моей щеки тыльной стороной ладони, скользнув по ней почти в таком же ласкающем движении, как в ту ночь, когда я старательно притворялась спящей.