На кровати зашевелился путеец Иваныч. Стянув с лица газету, он сурово посмотрел на Мальгина, одетого в чистые брюки и рубашку легкомысленной расцветки:

– Что, к бабе собираешься? – сурово спросил путеец, мысли которого после ночных кошмаров все время сворачивали в похабную сторону. – Ясно, ты молодой человек, среди нас, стариков, тебе скучно. Ты по бабам истосковался. Хочется, наверное, пощупать… Ну, эту самую… Как там ее… Матку пощупать.

– Хочется, – виновато сознался Мальгин.

– То-то же, хочется, – путеец осуждающе помотал головой, накрыл лицо газетой и засопел, словно паровоз под парами.

Закончив эту в высшей степени содержательную беседу, Мальгин спустился по лестнице вниз, вышел с заднего крыльца, через парк пробрался к воротам, протиснувшись между створок, никем не замеченный, оказался на улице. Дошагав до Ленинградского шоссе, встал на кромку тротуара и проголосовал проезжавшей мимо машине, подняв палку. Залез в кабину и назвал водителю адрес офиса страховой компании «Каменный мост».

Еще два с половиной года назад весь этот старый еще купеческий особняк принадлежал «Каменному мосту», но когда дела фирмы пошли под гору, пришлось сдать арендаторам сначала первый, а затем и половину второго этажа. Однако полоса неудач и финансовых провалов все не кончалась, и теперь руководство выбирало фирму, которой можно сдать в аренду оставшуюся половину помещения на втором этаже. Мальгин без стука толкнул дверь с табличкой «Генеральный директор М. П. Елисеев». Приемная пуста, секретарь, как обычно после двух часов, отправилась в поход по магазинам.

Через несколько секунд Мальгин оказался в кабинете генерального директора. Максим Павлович, высокий человек в темном костюме и светлой сорочке, сидя за письменным столом, с понурым видом перебирал казенные бумажки. При появлении гостя, он порывисто поднялся, едва не опрокинув кресло, потряс руку Мальгина и тут же предложил ему пройти в соседнюю комнатенку, единственное место в офисе, где можно свободно, не опасаясь прослушки, вести важные разговоры. Окон в спецкомнате не было, под потолком горели лампы дневного освещения, стены и потолок обили листами меди и свинцы, поглощающими или отражающими звуки голосов, а сверху поклеили домашними обоями в цветочек. Здесь не было никакой электроники, сотрудники, заходившие в комнату, оставляли мобильные телефоны на столе Елисеева. Из мебели только письменный стол и несколько стульев. В последнее время спецкомнатой пользовались редко, потому что солидные клиенты позабыли дорогу в «Каменный мост».

Закрыв двойную дверь, Елисеев усадил Мальгина за стол, а сам принялся расхаживать от стены к стене. В своем одеянии, темном костюме свободного кроя, он напоминал огромную галку, бестолковую птицу, случайно залетевшую в присутственное место. Елисеев дважды навещал Мальгина в ведомственной больнице и уже знал все мельчайшие подробности трагедии, развернувшейся на кладбище.

– Плохи наши дела, – отвечая на какие-то собственные мысли, сказал он. – За прошедшую неделю фирма потеряла крупного клиента. «Промхимавтоматика» больше с нами не работает. Конкуренты переманили. Черт, все наперекосяк. Беда не приходит одна. Я рассчитал десять сотрудников службы безопасности, сейчас провожу радикальное сокращение штатов по всем отделам. Но просвета все равно не видно. Закон бизнеса: сильные убивают слабых, крупная рыба ест мелкую рыбешку…

Чтобы чем-то занять себя, Мальгин взял бумажный листок и стал сворачивать из него кораблик, слушать эту лекцию о законах бизнеса было выше его сил. Во времена своего рассвета «Каменный мост» имел дело только с корпоративными клиентами: промышленными предприятиями, банками, крупными оптовиками промышленных и продовольственных товаров.