Час спустя два карлика снесли Леонору в носилках к подножию горы, где их уже ожидала карета, кучером которой был Оксорат. Они уехали.

С наступлением ночи они достигли фермы, окруженной полями, к которым прилегали с одной стороны сосновый лес, а с другой — небольшое озеро. Фермер и его жена, оба люди пожилые, встретили мэтра Леонарда с глубоким почтением, но Леоноре они внушили мало доверия; особенно ей не понравился скрытный и уклончивый взгляд женщины. После обильного ужина мэтр Леонард уехал, а фермерша отвела Леонору в назначенную ей комнату. Там она представила ей высокую, худую и некрасивую девушку как служанку, приставленную служить ей. Последняя тотчас же раздела Леонору. Только на следующий день молодая женщина почувствовала себя настолько сильной, что могла осмотреть окружающую ее обстановку. Комната ее, меблированная хотя и просто, но с комфортом, выходила во фруктовый сад, где Леонору больше всего соблазняли висевшие на решетках гроздья спелого винограда. Молодая женщина рвала цветы на соседнем поле, отдыхала в тени сосен и была очень довольна своим новым образом жизни. В такой тихой и монотонной жизни прошло несколько недель. Леонора редко видела своих хозяев. Служанка аккуратно подавала ей молоко, обед и ужин, всегда очень хорошо приготовленные. Все остальное время Леонора была одна. Молодая женщина заметила только, что иногда по ночам, весь дом бывал пуст, а издали до ее слуха доносился звон колокола.

Леоноре был знаком этот мрачный, дрожащий звон, и она знала на какое сборище сзывал он своих верных.

Дрожь ужаса потрясала все ее существо.

Тем не менее, от нее не требовали, чтобы она сопровождала обитателей фермы, и она была очень благодарна за это мэтру Леонарду.

Мало-помалу к ней вернулись здоровье и красота. Щеки ее сделались розовыми, цвет лица ослепительно белым, а кожа стала такой же атласной, как и прежде. Только в душе ее царило мрачное уныние, страшная пустота и неизлечимая грусть, отражавшаяся в ее глазах.

Часто думала она о Вальтере. Она не питала злобы за причиненные ей страдания. Он раскаялся, нашел путь к спасению и не мог поступить иначе. Но убеждение, что он потерян для нее, что даже спасение его на веки разделяет его от нее, наполняло ее душу мрачным отчаянием.

Отдаваясь своим мечтам, она целые часы проводила в глубоком изнеможении, не смея возноситься мыслью к Богу и молить его о милосердии, так как, если измученная душа ее случайно обращалась к Господу, острая и невыносимая боль пронизывала ее тело. Тогда, полная ужаса, она отгоняла все молитвы и всякую мысль о раскаянии, чтобы только избегнуть страданий, превосходивших ее силы. Только когда она думала о часах невинного счастья, о чистой и спокойной любви, несчастная женщина находила немного спокойствия.

Мэтр Леонард, уезжая, обещал навещать ее, но сам не показывался. Только Оксорат приезжал два раза справляться о ее здоровье.

Только в первых числах октября приехал ее зловещий супруг или, вернее, любовник и видимо был восхищен ее красотой.

Леонора в это время находилась в саду и играла с маленькой птичкой, которую нашла раненной; она вылечила ее, а потом и приручила. Циничный и пылающий взгляд мэтра Леонарда бросил Леонору в дрожь, она не смела противиться его страстным ласкам.

В тот же вечер они уехали обратно в замок. С невыразимым чувством безотрадной грусти вступила Леонора в стены, где она столько страдала. Мысль, что ей снова придется присутствовать на шабашах, бросала ее в дрожь.

Однако она была избавлена от этого мучения. Прекратились ли эти сборища или ее просто исключили — она не знала, но была невыразимо счастлива, что не видит больше этих ужасов. Мэтр Леонард казался влюбленным в нее, как в первый день и осыпал ее подарками, один драгоценнее другого. Поэтому совершенно понятно удивление молодой женщины, когда Леонард однажды призвал ее в лабораторию и объявил, что решил выдать ее замуж.