— У всех сотрудников ментальные детонаторы, — фыркнул он. — Вам ничего от них не узнать!

— Очень мило с твоей стороны сообщить мне об этом. Видишь, как близок путь от гордыни до предательства?

— Подумаешь, секрет! Ваша разведка и так прекрасно об этом знает!

— О том, что офицеры твоего корабля – кадровые разведчики Матриархата? Нет, об этом мы впервые слышим от тебя. Будешь продолжать кочевряжиться, — Осока сама не заметила, что произнесла это слово, вызвав у меня невольную улыбку, — или поговорим?

— Спрашивай.

— Вопрос первый: зачем?

— Что зачем?

— Эта забава. Жестокая по форме и идиотская по содержанию. Могу ещё понять налёты в разных местах, но раз за разом прилетать в одно место? Ты не понимал, что рано или поздно тебе прищемят хвост?

— Пока не появилась ты, хвосты вашим раз за разом щемил я! — заносчиво заявил хейпанец. — В том числе, и наставникам. Мой счёт уже больше, чем у любой леди в эскадре моей матери!

— Чтоб ты сдох! — по-русски сказала Осока. — Алекс, ты понимаешь, да? Этот недоносок пытался себя поставить! Доказать, что и он не хуже женщин-пилотов! А знатная мамаша покрывала его художества, — она вновь перешла на базик, обращаясь к пленнику: — Тебе никогда не было позорно, что ты побеждаешь не за счёт мастерства, а благодаря врождённому преимуществу? Хотя, что я говорю, слово "мораль" хейпанцам неизвестно.

Парень хохотнул:

— Подумать только, о морали мне говорит сит!

— Я-то не всегда им была, — заметила Осока, — а вот ты, похоже, таким уродился. Правильно делают ваши женщины, что не допускают вас к власти, если вы настолько ущербные!

— Вызов от дежурного по полигону, — предупредил я, заметив на видеостене мигающую надпись.

— Спасибо. Я в гостиной поговорю, хорошо? — тогрута неожиданно резко взмахнула рукой, и хейпанец вдруг застыл, как громом поражённый, даже не мигая. Затем с тем же окаменелым выражением лица кулём повалился на диван. Осока пояснила: — Это чтобы на тебя воздействовать не пытался. Ты, правда, умеешь сопротивляться, но на всякий случай.

Вернулась она буквально через полминуты. Сообщила:

— Прилетел полковник Юларен, ну, это из Службы безопасности.

— Помню такого. Во время войны он был адмиралом, вы служили вместе.

— Верно. Очень порядочный офицер. В бюро, к сожалению, таких меньшинство.

— У нас говорят "Контора", — подсказал я.

— Ага, запомню. В общем, он просится допросить этого, — Осока кивнула на хейпанца. — В моём присутствии. Оказывается, агенты на полигоне и в региональном штабе флота завербованы именно им.

— Вот этим спесивым дураком?

— Благодаря Дару, он неотразимо действует на девиц. Легко знакомится, легко влюбляет в себя. Видимо, именно поэтому мамочка ещё не пристукнула его, а, наоборот, позволяет так развлекаться.

— А что, могла и пристукнуть?

— Запросто! Хейпанки, особенно высокопоставленные, предельно прагматичны и абсолютно безжалостны. Их политическая кухня напоминает банку с пауками, каждая старается прикончить соперниц. А уж второстепенные члены семьи, то есть, мужчины, для них вообще расходный материал.

— К сожалению, жестокость свойственна большинству из вас, — развёл руками я. — Вы ведь предназначены природой не для ритуальных схваток, как мы, а для защиты потомства. Когда все средства хороши.