На первых порах «Ледокол» воспринимался как дерзкая книга. Это действительно был вызов обществу, но прошло время, и книга практически выветрилась из голов обывателей, выдохлась в кратчайшие сроки. Прежде всего это произошло потому, что Резун оперировал лишь общеизвестным и общедоступным материалом, сведенным в некую универсальную концепцию. Но история, написанная на таком материале, не может быть истиной — хотя бы по той причине, что она объективно не научна.

Бывшему советскому капитану, в прошлом отличнику политической подготовки, видимо, неизвестно, что основная часть мемуарной литературы, на которую он опирался, была написана не самими авторами, а так называемыми «литературными неграми» и литературными редакторами, обработчиками. Порой это были не только люди в погонах, но и сугубо гражданские работники. При этом и те и другие, как правило, в Великой Отечественной войне участия не принимали. А написанное ими за авторов нередко разительно отличалось от первоначального авторского замысла. Ведь не секрет, что такие авторы были людьми не слишком грамотными с литературной точки зрения. К тому же нужно сделать скидку и на возраст. Воспоминаниям-то предавались обычно седые дедушки… Не стоит забывать и о том, что все эти книги проходили через обязательный идеологический контроль. При этом, чем выше были должность и звание автора, тем более жестким он становился. Не можем мы исключить и то обстоятельство, что большинство секретов войны авторам «выдавать» еще было нельзя. Существующая цензура абсолютно не располагала к исторической объективности, а серьезно размышлять категорически запрещалось.

Следовательно, Резун свое зрение потерял совершенно напрасно, составляя «Ледокол», по сути, из художественных кусочков, умело выщипанных из мемуарных текстов. Сам он до сих пор продолжает лукавить, заявляя, что ему посчастливилось совсем немного поработать в архивах Министерства обороны СССР, и он «совершенно сознательно архивные материалы почти» не использует. Все это чушь, рассчитанная на несведущего в подобных делах читателя. В архивах Резун никогда не был и быть не мог. А его утверждения о том, что они тщательно «почищены» и все что в них есть, исследователям недоступно, — обыкновенная, не подкрепленная никакими доказательствами ложь.

По моим личным наблюдениям, — а в архивах я начинал работать с 1992 года, — очень многие документы пылятся на полках, десятилетиями оставаясь неизученными. Но даже некоторые из них способны очень легко опровергнуть бред бывшего советского капитана с замашками великого ученого.

Пытаясь своим «Ледоколом» совершить революцию в российской истории, Резун совершенно забыл слова одного из своих героев, а именно Адольфа Гитлера, который однажды сказал: «Люди, совершающие революцию, должны находиться внутри государства. В противном случае это было бы равносильно тому, что я находился бы в Швейцарии и сказал бы: „Я организую из Швейцарии революцию в Германии“. Это звучит слишком по-детски».

Предвоенный беспорядок в Красной армии, у которого есть как объективные, так и субъективные исторические причины, Резун использовал по своему усмотрению, поскользнувшись, как мальчишка на «подстриженной» литературе и публикациях советского периода. Его главный источник — открытые советские публикации, — не более, чем легенда для обывателя. Но на чем он построил свой карточный «Ледокол», на том он и разрушился… Ведь сказку невозможно сделать былью.

2

Сегодня у нас в России можно заметить полнейший беспредел в плане освещения военной истории. Как ни откроешь в конце многих книг список источников, так обнаруживаешь полное отсутствие архивных документов.