— Возьмешь, — жестко сказала Жанна. — Завещание есть? Ведь она могла завещать эти деньги кому угодно!

— Могла. И все время грозилась, что сделает это. Какие-то бездомные дети. Или детские дома. Или третье лицо. Возможно, было завещание. Но его до сих пор не нашли. Все осталось в силе. Деньги теперь мои.

— А где оно могло лежать, это завещание?

— В сейфе, где ж еще. Сабина ключ никому не давала.

«Только Владу, — вспомнила Жанна. — Но зачем?»

— И что теперь с этими деньгами?

— Я могу их взять.

— Вот и сделай это.

— Хорошо, — согласился он. — Сберкнижка в комнате у Лары. Тайник за книжной полкой. Снимешь несколько книг из середины и…

— Почему у Лары? Она знала о деньгах?

— Ну, если бы не знала, не стала бы так меня домогаться, — усмехнулся Сабуров. — Чтобы я мог взять деньги, надо для начала добиться освобождения под залог. Поговори с адвокатом.

— Наконец-то! Хоть одна здравая мысль!

Жанна поняла, что время свидания окончено. И тут же им об этом напомнили.

— Сережа!

Он встал, привычным жестом заложил руки за спину. Жанна поняла, что это все. Сейчас уйдет.

— Подожди! Я что-то забыла.

— Что?

— Никак не могу вспомнить.

Он ждал, охранник тоже ждал. А время утекало так стремительно, что она могла думать только об этих тающих секундах, ни о чем другом. И никак не могла сосредоточиться.

— Сережа…

— Что?

— Никак не могу вспомнить.

— Сабуров, на выход!

— Не уходи…

— Привет всем передавай.

— Не уходи. Нет!

— Ты соображаешь, что говоришь? — усмехнулся он.

— Хоть поцелуй на прощанье, — опомнилась она.

Обнялись неловко. От него исходил какой-то чужой неприятный запах. Его губы ткнулись в ее щеку. Холодные. Жесткие. Господи, ведь еще недавно они были розовые и пухлые, как у младенца, и ей до смерти хотелось его поцеловать! Как же так?! В панике она отчаянно сказала:

— Все равно. Как хочешь, но я тебя буду ждать.

Его увели, а она тут же начала себя ругать. Дура! Сто раз «Сережа», и ни слова о главном! А что главное? Что?!

…Он не мог избавиться от наваждения. В ушах беспрерывно звучало: «Мы с тобою на краю — в раю…»

Вот она сидит, эта девочка, смотрит на него такими глазами, что становится страшно. Как там они? Надо было думать раньше. И о ней тоже. Попался, как дурак! «Ночь пройдет, и новый день — в тень…»

Точно! А куда еще? Только во время сна и можно забыться. Там где ночь, теперь свет, а где день — тень. Маша, Маша, откуда ты это знала? Ну откуда?! «Ведь у нас один палач — плач…» Как она может не плакать? Ведь столько на нее свалилось! «И в награду в полцены — сны…»

Разумеется! Она ему сегодня приснится! Обязательно! Ее испуганные глаза, светлые волосы, кудрявая прядь, выбившаяся из прически. Ей надо бежать. Из его дома. И как можно скорее. Ей-то все это зачем? Ну зачем?! Уже на пороге в голове бухнуло молотом:

«Шаг вперед и шаг назад — в ад…» Да, он идет обратно, в ад. А почему? «Потому что этот рай — край!»

Шагнув вперед, навстречу своему аду, он неожиданно для себя улыбнулся. Словно бы и легче стало! Ну надо же! Как все просто! Он понял! То, чего при ее жизни никак не мог понять! Наконец-то понял!

Жанна решила пойти к следователю.