Сестра Маклеод рассказывала мне, что как только она увидела больного, то поняла, что работа будет не из легких. Его звали мистер Мунроу. Он не только перенес тяжелейшую полостную операцию, но перед этим был тяжело болен в течение нескольких месяцев. Как только он увидел сестру Маклеод, она сразу ему приглянулась, и он не разрешал другой сестре даже близко подходить к нему, и они должны были соглашаться с ним, поскольку он был очень плох.

Сестра Маклеод спала урывками и в течение трех недель днем и ночью не отходила от своего пациента. Потом, когда ему стало лучше, она валилась от усталости, но все равно не уехала. Мистер Мунроу не хотел и слышать об этом. И врачи ему уступили. С пациентами всегда больше считаются, чем с сестрами.

Вот тогда-то все и началось. Сестра Маклеод была сиротой. Мало кто о ней заботился когда-либо, никто никогда не был к ней привязан. Она чувствовала нежность к нему, его беспомощность и практически спасла от смерти. Вы знаете, говорят, что жалость часто сродни любви. Она влюбилась в него, и боялась того момента, когда ей надо будет уезжать. Он поправлялся и стал кое-что замечать, вскоре дело дошло до приветственных и прощальных поцелуев, когда они оказывались одни.

Потом однажды он сказал: «Я буду скучать, Этель, когда ты уедешь». К этому времени они уже называли друг друга по именам, и она чуть не задохнулась от счастья. Он продолжал: «Я люблю тебя, и думаю, что и ты любишь меня, но, надеюсь, ты знаешь, что я женат».

Она не знала об этом — никто никогда не говорил об этом. Для нее это было шоком. Сестра Маклеод — верующая, и у нее бы никогда и мыслей не возникло по отношению к женатому мужчине, но было слишком поздно, она была без ума влюблена в него. Он рассказал ей о том, что они с женой не живут вместе, что она терпеть его не может и они никогда не встречаются.

Конечно, он хотел, чтобы сестра стала с ним жить, предложил уехать куда угодно, но она упаковала свои вещи и в тот же день уехала. Он пару раз написал ей, но она вернула его письма… Между нами говоря, я думаю, что она сейчас жалеет об этом. Больше такого шанса у нее никогда не было, но, если бы он и появился, она отдала однажды свою любовь этому человеку. Она была права, но иногда я думаю, что она упустила свое счастье. Он любил ее по-настоящему, она должна была понять это… хотя, кто его знает, правда?

— Бедная сестра Маклеод! — тихо проговорила Диана.

— Да, и я так думаю, леди Диана, хотя она выглядит сейчас счастливой… О Боже, я должна бежать. Мой пациент уже, наверное, проснулся.

Сестра Вильямс убежала.

После того как в день своего приезда Диана встретила Джин, больше она ее не видела. Сестра Маклеод, видимо, успешно действовала в этой ситуации. Если даже Джин и приходила узнавать о его здоровье, Диане не говорила об этом.

Диана провела остаток дня, пытаясь читать, но так и не смогла этого сделать. Ей не хотелось идти на прогулку, и, несмотря на совет доктора, она отказалась ездить верхом. Она чувствовала, что без разрешения Яна она не сможет этого сделать. Воспоминания о том, что произошло со Старлайтом, не давали ей покоя.

Она как неприкаянная ходила по дому, старалась отвлечься, просматривая альбом с фотографиями или какие-то любопытные вещички, находящиеся вокруг, но через секунду ставила все на место и переходила к другому предмету, привлекшему ее внимание.

Куда бы она ни пошла, везде чувствовала присутствие Яна. Иногда она даже быстро переводила взгляд, как бы ожидая увидеть его входящим в комнату. Весь дом был наполнен им, все напоминало и усиливало пытку при мысли о том, сколько времени она потеряла, дуясь и сердясь, когда могла быть так счастлива все это время.

Гостиная, где он поднял ее на руки, чтобы отнести в спальню, стол, за которым они сидели друг против друга, молчали или ссорились, диван, на котором она всегда отдыхала по вечерам, огромное кресло напротив, где сидел он и у его ног лежали собаки.