— А я слышала, что все мужья в Париже держат своих жён под замком, но граф всё равно пробирается к ним, — говорил второй голос.

— Я и сама не прочь попробовать графа, — захихикал первый голос, — говорят, перед ним ни одна женщина не может устоять!

— Эта ведьма устоит!

— А я слышала, что граф приручал и не таких злючек!

— Вот было бы интересно посмотреть, как наша миледи встанет перед ним на четвереньки и будет ластится, словно собачонка.

Не в силах более сдерживаться, Генриетта бросилась наверх.

— Прочь, мерзкие склочницы, — Генриетта схватила обеих горничных за волосы и, потянув к лестнице, столкнула их вниз. Горничные едва удержались на ногах и сразу же испуганно бросились прочь от разъяренной Генриетты.

— Мерзавец, — в ярости бормотала Генриетта, подразумевая графа де Сансера, — даже духа твоего мерзкого не будет в моём доме.

Генриетта стремительно выбежала во двор и громко позвала Журдена. Когда тот появился, Генриетта непререкаемым тоном приказала:

— Запереть ворота! Ни в коем случае не впускать графа во дворец!

Журден растерянно заморгал.

— Но миледи, монсеньор приказал встретить графа со всеми почестями!

— Мне глубоко наплевать на его приказы! — закричала вне себя Генриетта, она стояла спиной к воротам и не замечала, как во двор медленно въехали два всадника. — Вы не впустите его во дворец, я так желаю. И ещё, Журден, как только граф де Сансер подъедет к воротам, вы спустите на него псов, чтобы он побежал, как побитая собака, поджав хвост. Не выполните мой приказ — я сама их спущу, но только на вас! — пригрозила Генриетта.

— Полагаю, вы меня имеете в виду? — раздался за спиной Генриетты спокойный голос.

Она обернулась, как ужаленная, и с ненавистью устремила взгляд на говорившего.

— Если вы и есть граф де Сансер, то именно вас!

На лице Луи отразилось недоумение. Он не понимал, кто эта девица, встретившая его с таким отчуждением, как и не понимал того, почему она смотрит на него с такой ненавистью. Он проделал длинный путь и хотел больше всего отдохнуть, однако пришлось ответить этой дерзкой девчонке, не мог же он оставить её слова без внимания.

— Сударыня, вы отдаёте себе отчёт, что оскорбили меня?

— Если вы немедленно не уберётесь отсюда, я не ограничусь одними оскорблениями, — пригрозила ему Генриетта.

Луи неторопливо спешился и подошёл вплотную к Генриетте.

— Клянусь честью, сударыня, подобного приёма… — начал было Луи, но Генриетта резко его перебила:

— Не клянитесь тем, чего у вас нет. Для вас же будет лучше, если уберётесь.

— Вот наглая девица, — Луи охватывало давно забытое раздражение. — Будь вы мужчина — давно бы лежали мёртвым, а поскольку вы женщина…

— Я сумею должным образом проучить вас, жалкий хвастун!

— Перестанете вы, наконец, оскорблять меня? — разозлился Луи. — Поверьте, сударыня, моё терпение небезгранично.

— Моё тоже! — резко ответи