— Но полагаю, не более приятно, чем растить собственных детей? — предположил он.

Ее рука с веером задвигалась более энергично.

— Мы говорим о том, что будет со мной, если я не выйду за вас, — сказала она. — Возможно, я выйду за кого-нибудь другого.

— За кого, — поинтересовался он. — За майора Дью?

Она сложила веер и очень аккуратно пристроила его на коленях, не поднимая глаз.

— Нет, — сказала она. — Время для этого давно ушло. То, что я чувствовала к нему тогда, невозможно вернуть, а меньшим я не удовлетворюсь.

— Однако, — сказал он, — если вы выйдете за меня, вы удовлетворитесь значительно меньшим, не так ли? Вы никогда не любили меня, а я никогда не любил вас.

Она подняла глаза, улыбнувшись уголками рта.

— Лорд Шерингфорд, — сказала она, — предполагается, что вы должны ухаживать за мной. Вы рассчитываете добиться успеха, заявляя мне в лицо, что не любите меня?

— Думаю, у меня было бы меньше шансов на успех, — сказал он, — если бы я сидел здесь, нашептывая пылкие слова вам на ушко и жалобно вздыхая, как влюбленный, который боится, что его любовь отвергнут, а сердце растопчут.

— Представляю! — рассмеялась она.

Он задержал ее взгляд.

— Вы не девственница, — сказал он, — как вы почти что признались. Вы готовы прожить оставшуюся жизнь, не имея дальнейшего опыта?

Она вспыхнула, но не отвела глаза.

— Видимо, это моя участь, если я не выйду замуж за вас?

— Если вы не выйдете замуж за меня, — подтвердил он, — или за кого-нибудь другого. Вряд ли вы неразборчивы в связях. Но почему бы вам не выйти за меня? Я могу дать вам этот опыт. Полагаю, что я могу сделать его очень приятным для нас обоих. Если, конечно, вы не предпочитаете получать удовольствие, просто читая об этом.

— Как я понимаю, — сказала она, — есть книги, где можно прочитать о подобном. Интересно — где? Осмелюсь предположить, что в мужском мире. Вот, значит, как вы намерены ухаживать за мной, лорд Шерингфорд? Рассказывая мне, как вы опытны и каким искусным вы будете в супружеской постели?

— Это не так уж несущественно, — заметил он, — хотя воспитанные дамы наверняка уверены, что супружеская постель — это место для исполнения долга, а не для наслаждения. И никаких других постелей, где можно наслаждаться, не существует.

— Вы просто возмутительны, — сказала она. — Это так вы собирались ухаживать за перепуганной дочкой обедневших родителей?

— Боже милостивый, нет, — отозвался Дункан. — Мне бы вообще не пришлось ухаживать за ней. Я бы обхаживал ее отца, подробно перечисляя достоинства Вудбайн-Парка и список собственности, принадлежащей моему деду. Хотя в этом тоже не было бы необходимости. Мой титул и тот, который я унаследую, вполне достаточная приманка.

— Бог действительно милостив, — сказала она. — Но я предпочла бы, чтобы вы не поминали его имя всуе, по крайней мере в моем присутствии.

— Прошу прощения. — Впервые за весь вечер он ощутил искреннее веселье.

— Однако вы не считаете, что ваше нынешнее богатство — при условии, что вы женитесь в течение следующих двух недель, — и ваши будущие перспективы имеют для меня решающее значение? — уточнила она. — Впрочем, мы уже выяснили это сегодня утром. И поэтому меня следует завлекать обещаниями… э-э…

Она замолкла, явно затрудняясь закончить предложение.

— Приятного времяпрепровождения в постели? — подсказал Дункан.