Что ж, пришла пора собирать камни. А то их столько набросали, что под ними земли не видно. Зачем меня похитили? И кто? То, что это очень серьезные люди, я не сомневался ни на миг. Завалить охрану (трех человек плюс водителя!), выкрасть подследственного, вовремя смыться из города – на такое способна только мощная, хорошо информированная и оснащенная всем необходимым организация. Какие цели она преследует? Зачем им нужен какой-то экспедитор отдела снабжения, пусть и с клеймом наемного убийцы, которое мылится поставить на него уголовка!?

Вопросов было так много, что у меня разболелась голова. Этого еще не хватало…

Последствия контузии. А ведь ты уже почти ветеран, Чернов. Черт возьми! Как быстро уходит молодость. Не переживай, брат Геша, до старости с ее болячками тебе точно не дожить. Отсюда ты можешь выйти только с билетом в одну сторону. В ту самую. Таких свидетелей, как я, в живых не оставляют. Потому лучше устройся поудобнее и усни, клиент. Впереди тебя ждут много разных, самых невероятных, открытий. И чтобы их переварить, нужна уйма сил и энергии…

Я проспал до вечера. В подвале, не имеющем окон, трудно следить за временем – а часов у меня не было – но все равно какое-то шестое, седьмое или двадцать седьмое чувство подсказывало мне, что на улице уже темень и что натикало не менее восьми вечера.

Проснулся я бодрым, хорошо отдохнувшим, хотя обстановка, в общем-то, не располагала к приятному времяпровождению. Но тюремные будни успели настроить мой организм на свой лад, а потому даже самое худшее, что только могло со мной случиться, в этом каменном мешке воспринималось не так остро.

Спустя полчаса (примерно) после побудки громыхнул засов и в подвал спустились двое, по виду быки. Они освободили мои руки от "браслетов" – меня как привезли в наручниках, так и бросили в них, не снимая, в подвал – и я потопал на второй этаж, ощущая на затылке дыхание здоровенных лбов.

Комната, куда меня привели, была кабинетом. Богато обставленным кабинетом. Лишь огромный письменный стол тянул как минимум тысяч на десять "зеленью". А может и больше. Он был инкрустирован ценными породами дерева. Но меня поразило не убранство кабинета. Одна из стен помещения – наружная – была полностью стеклянной.

Это огромное окно не имело даже обычных переплетов. Просто откуда-то (скорее всего, из-за рубежа) привезли большой лист стекла и вмонтировали в кирпичную кладку. И это стекло было бронированным.

Я остался один. А куда денешься из этой дорогой клетки? Лишь большой камин внушал некоторые надежды и то если его труба не перегорожена стальными прутьями. Я, конечно, не был тонким, звонким и прозрачным, но если нужно будет спасать собственную жизнь, то, чтобы пролезть в дымоход, превращусь в ужа, даже если для этого мне придется потерять свою шкуру.

Мужчина, который вошел в кабинет, был настоящим барином. Таким я себе его и представлял, начитавшись в свое время книжек пролетарских писателей: холеным, вальяжным, руки в перстнях, глаза холодные и циничные, выражение лица брезгливое, походка солидная, хозяйская. Не глядя на меня, он прошел за стол и уселся в солидное кожаное кресло с позолоченными (а может и золотыми) львиными головами на подлокотниках.

– Нуте-с, – сказал он буднично, без предисловий, – что мы имеем?

Его почти прозрачные светло-серые глаза осматривали меня с минуту словно какоенибудь редкое животное, привезенное с берегов Амазонки.

– Ничего особенного, – резюмировал барин результаты смотрин. – Криминальный тип.

Обычное явление современности.

Вот гнида! Записал меня в бандиты! Чтоб тебе лопнуть, хмырь закормленный.